Еще не рассвело. На чернильно-черном небе сверкали звезды. Луны не было. С холма были видны огни вывесок и уличных фонарей, освещавшие четыре главные улицы и пересекавшие город автострады. Вдали на Порт Айленде маяк пронизывал своим лучом океан. В заливе между портом и выступающим языком Коронадо плавало несколько рыбачьих лодок. В небе летел самолет. Поднялся легкий бриз, несколько освежавший воздух и шевеливший листву деревьев.
Беркли оставил машину и пошел к перекрестку пешком. Почти все виллы были без света, в спящем квартале царил полный покой. Где-то вдалеке залаяла собака, другая, поближе, ответила ей.
Дойдя до перекрестка, Беркли повернул направо и прошел вниз еще метров пятьдесят. Он остановился под деревом, выступавшим над каменной стеной, и стал всматриваться и вслушиваться. Силуэт виллы возвышался над лужайкой, частично закрытый пальмами. Все было спокойно.
Беркли легко влез на низкую стену и спрыгнул с другой стороны. Собаки здесь не было, иначе она давно бы проявила признаки жизни. Напрягая все чувства, он, скрываясь в тени деревьев, подошел к вилле. Гул самолета затих, его заменило урчание мотора спортивной машины, ехавшей, видимо, к Фрайар Драйв.
Готовясь к визиту, Беркли взял пистолет, прихватил бутылочку масла, ломик из хромированной стали и отмычку, способную открыть большинство замков. Несколько лет назад один завязавший домушник, которому он оказал услугу, научил его обращаться с этим инструментом. Это было не очень трудно.
Как часто бывает в сильную жару, одно из окон террасы оставалось открытым. Осветив на мгновение комнату, чтобы не натолкнуться на какой-нибудь предмет, Беркли увидел, что он находится в салоне, пол которого покрыт ковром. Он остановился и прислушался.
Вилла была двухэтажной, следовательно, спальни находились на втором. Значит, на первом не должно быть ни души. Беркли, знавший, что нужно искать, быстро дошел до цели. Во втором салоне, кроме большого проигрывателя, в нише стоял телевизор. На полках помещалось до сотни дисков. Здесь же находились портативная телекамера и видеомагнитофон последней модели. На этажерке — масса видеокассет.
Беркли постоял секунду, созерцая оборудование. Его сердце бешено колотилось. Больше ему ничего не требовалось.
Он осторожно прикрыл дверь в салон, сожалея, что не может прокрутить кассеты. Но то, ради чего он пришел, он увидел.
Освещая себе путь короткими вспышками фонарика, он вернулся в первый салон, бросил последний взгляд на обстановку и вылез в окно. Снаружи все было по-прежнему спокойно. На небе появилась тонкая светлая полоска, возвещавшая приближение восхода. Он сел за руль. Теперь он знал, что заснет без труда.