Лагерь под Балаклавой 28/16 сентября 1854 г.
23/11 утром союзная армия двинулась вперед. Батальоны 4-й дивизии (Форе) в развернутом фронте, под прикрытием стрелков, составляют первую линию.
2-я и 3-я дивизии (Боске и Наполеон) в батальонах сомкнутыми колоннами вторую линию.
1-я дивизия (Канробера) составляет резерв.
Англичане идут наравне с нами на левом нашем фланге. Турки сзади за обозом.
Флот, придерживаясь берега, остается на нашем правом фланге. Несколько разведочных пароходов идут впереди и указывают путь.
Мы спускаемся по склонам возвышенной плоскости, взятой 20-го числа, и останавливаемся вечером на левом берегу Качи.
Эта река очень похожа на Альму, и на её зеленеющих и обработанных берегах находятся значительные огороды и виноградники с дорогими сортами винограда. Невдалеке от нашего лагеря видно несколько деревень, куда быстро направились наши люди, и где с трудом мы достали несколько гусей и уток, ускользнувших от русских мародеров.
24/12 продолжаем свой поход в том же порядке, как и накануне. Дивизия Боске составляет в свою очередь арьергард, а дивизия Наполеона авангард.
Те же места, те же обнаженные долины до самого Бельбека, другой реки, имеющей одинаковый вид с Альмой и Качей. Берега первой еще более плодородны, чем берега остальных двух речек.
Мы остановились на холмах левого берега, среди леса и находимся только в нескольких километрах от северных укреплений Севастополя. Наши солдаты находят в соседней деревне немного провизии, улучшающей их обед, и пользуясь случаем, разоряют и предают огню прекрасный замок, под тем предлогом, что он был построен пленными в войну 1812 года французскими солдатами.
26/14 армия, вместо того, чтоб идти прямо на Севастополь, внезапно изменяет направление весьма трудным фланговым движением через лес.
Наше движение очень затрудняется, так как мы должны каждую минуту останавливаться ввиду препятствий и малой ширины тропинок. Положение было бы критическим, если б неприятель застиг нас в этом беспорядке.
Вновь появилась холера, и многие во время похода, падали как пораженные молниею, и должны были ожидать прохода лазаретных мулов. Около полудня, я сам почувствовал возбуждение в мозгу, у меня потемнело в глазах, и едва я успел выйти из строя, как опустился на землю и потерял сознание (В эту минуту матушка должно быть молилась за меня).. Побуждаемый чувством, которое не могу объяснить, я машинальным движением вынул из своей небольшой священной ладанки, которая всегда при мне, флакон с эликсиром Гранд Шартрез, который обещал вам взять с собою, и почти весь выпил его одним духом!.. Не знаю, что произошло в продолжении 5–10 следующих минут, но я встал, не чувствуя никакого недомогания, догнал свою роту, остановившуюся сто шагов далее, и мог без усилий дойти до бивуака, на который мы пришли в 9 часов вечера.