— Мирушка! — Лик быстро сполз вниз с обрыва и добрался до меня. — Не убилась ты?
— Прочь поди, — простонала в ответ.
— Мирушка.
— Я не Мирушка тебе.
Парень протянул руки и поднял меня, а у меня сил не было оттолкнуть. Он прошел ниже по течению, где склон пологий был, а потом принялся вверх подниматься.
— Я сам не знаю, как так получилось, — говорил он тем временем. — Я там плуг чинил, а она вдруг пришла да стала улыбаться так ласково, разговаривать нежно. Сам не понимаю, как получилось, что поцеловал ее. Я ведь… я с отцом о нашей с тобой свадьбе говорить хотел, а там потом ее увидал когда, то в голове будто помутилось. Что со мной твориться начало, не понимаю. Я же тебя люблю, Мира, а тут как болезнь какая напала.
— Замолчи, — простонала я. Попыталась извернуться, да только тело пуще прежнего застонало, взмолилось не трогать его бедное.
— Ты не двигайся, Мирушка, я тебя домой отнесу. Потерпи немного.
— Ты пока несешь, штаны не потеряй. У нас собака злющая, откусит твое хозяйство, нечем станет полюбовницу радовать.
Парень побледнел только, зубы сжал да шаг прибавил. Почти до дома дошли, когда он вдруг вымолвил.
— Не говори, Мира, про то, что видела, никому. Отец ее голову нам обоим снимет.
Я не нашлась, что бы такое колкое ему ответить, потому что сердце вдруг снова сжалось, и свежие раны оттого опять закровоточили. Губу прикусила посильнее, чтобы отвлечь себя новой болью, но не помогло. Все сейчас болело: и тело, и душа, а где сильнее, и не скажешь сразу.
Внес меня Лик во двор и сразу к дому направился, прямо мимо пса нашего злющего, который от лая надрывался, и не поглядел даже в его сторону, не иначе как крепко слово мое его прижгло.
Матушка на лавке с Басюткой играла, подскочила, побледнела вся, ребенка на пол быстро усадила и ко мне бросилась.
— Доченька, доченька, что с тобой?
— С обрыва упала, — ответил Лик.
Дядя тут из-за занавески вышел.
— Как упала? Сильно ушиблась-то?
— Кожу содрала на ногах и спине.
— Ничего не сломала?
— Не похоже.
Лик положил меня на лавку и отступил. Матушка на колени рядом встала, давай меня осматривать.
— Что ты, девка непутевая, с обрыва сигаешь? — обратился ко мне Агнат.
— А я, дядюшка, подумала, авось у речного царя женихи поблагороднее моего водятся. А то он мне за неделю уже замену нашел. — Сказала и сама рассмеялась, только смех горьким получился. Матушка рядом ахнула только, а дядька грозно так замолчал.
— Пойдем что ли на улицу, потолкуем? — обратился Агнат к Лику. Лик кивнул в ответ и оба вышли.
— Как же так, Мирушка, как же так? — шептала матушка, а у самой слезы на глаза навернулись. Я молча к стене голову отвернула и глаза закрыла.