— А ну погодьте! — старей все ж откашлялся, подбоченился и смерил нас новым, оценивающим взглядом.
— Лучники, значит? У нас намедни с лучником случай такой приключился, после которого он в форт не вернулся. Стало быть, от хорошего пополнения я бы не отказался.
— Я не лучник, — Тинар положил ладонь на пояс, рядом с рукоятью вложенного в ножны меча. — Это она у нас метко стреляет. А я и без королевской службы обойдусь, за делом к вам шел.
Старей снова ус подкрутил, переводя взгляд с меня на Тинара, потом вдруг быстро рукой махнул, и тотчас к нам со всех сторон защитники форта кинулись.
Наемник толкнул меня в плечо, так что я на одно колено упала, а сам меч выхватил. У меня же после тренировок с наставником одно движение отточено было, над которым и задумываться не приходилось: только тетива жалобно тренькнула, и стрела под мышкой старея в дверь вонзилась, точнехонько рубаху его к дереву пригвоздила.
А над моей головой меч воздух рассек, такую острую дугу описал, что ратники отпрыгнули на шаг. Я чуток рукой повела, чтобы кончик стрелы точно в грудь старея смотрел. Тогда он ладони вперед вытянул, засмеялся громко:
— Полно, полно! Убедились в вашей удали. Неплохо девка стреляешь, а ты, воин, к мечу привычный, сразу видно. Так оставайся. В дружину войдешь, с моими ратниками форт защищать будешь. Там подале деревенька, а за ней следующая и еще несколько до самого города, все под нашей защитой, лишние руки не помешают.
— С Миркой остаться готов, но не долее, чем на месяц, если дело мое исполните.
— Ступайте в избу, там о деле потолкуем.
— Интересный этот старей, Тинар. Во двор нас с оружием допустил, потом на смех поднял, затем и вовсе ратников своих натравил.
— Так-то проверка была, Мирка. Думаешь, кабы угроза настоящая, стал бы я во все стороны мечом размахивать? Ты ведь тоже старея не подтсрелила.
— А то! Сперва предупредить надо, коли можно сразу не убивать. Так мне еще отшельник говорил.
— Мудрый был твой отшельник, его бы сюда.
Сказал и вздохнул, а я взглянула искоса. Печалится Тинар, совсем другой стал. Куда только лихость подевалась, остротами больше не сыплет, все думы думает, кручинится.
Сидели мы рядышком на лавочке возле нагретых солнышком бревен, воин меч точил, на ворота поглядывал, а я древки для стрел заготавливала. После нужно будет в деревню ближайшую отнести кузнецу, чтобы наконечники сделал.
Вот и устроилась я в форте. Взял меня старей лучницей, на службу королевскую оформил, но сердце на том не успокоилось. Еще и тревожно было, когда на Тинара смотрела. О тварях в такие моменты вспоминала, которые людей живьем жрали, а еще ждала, что же король ответит. Только он молчал. И понять невозможно, то ли советники ему не доложили, то ли не поверил вовсе, а время все шло, до полнолуния две с половиной недели оставалось.