Это совсем не имеет грязи, не замарано похотью, это нечто другое, содержащее красоту и заставляющее меня стоять на месте, вглядываясь в каждое движение и не дыша. В свете свечей, мерцающих в комнате, я прекрасно вижу Господина, склоненного над стонущей от наслаждения женщиной. Ее длинные ноги обхватили его бедра, ее тонкие руки оплели его плечи, ее белоснежное нагое тело так выгодно смотрится на ярко-алых простынях, что напоминают мне кляксу крови, брошенную на кровать.
Я знаю, что мне нужно уйти, но не могу оторваться от столь чарующего зрелища, чувствуя, как внутри меня разливается предательское тепло, как оно постепенно перерастает в тупую пульсацию внизу живота, как скапливается влагой между ног, выдавая меня с головой — я не просто очарована красотой их соития — я возбуждена. Я слышу стук собственного сердца, отдающего в ушах, и делаю неровный вздох, пытаясь совладать с эмоциями, что готовы поглотить меня с головой.
А в это время Хозяин ускоряет темп, и могу поклясться, я различаю, как напрягаются мышцы его спины, плеч; как сжимается его широкая ладонь, сминая под собой нежную грудь женщины; как эта самая женщина на секунду застывает, а потом, на громком выдохе, стонет, и тут же расслабляется, откидываясь на подушки и блаженно улыбаясь.
И только когда Рэми содрогается от полученного удовольствия, я словно отмираю и, боясь быть застуканной, делаю шаг назад, настолько осторожный, что, кажется, будто я участвую в замедленной съемке. А внутри меня до сих пор пульсирует, я ощущаю это даже вернувшись назад, даже спрятавшись под одеяло, даже сжавшись в калачик и ругая себя за излишнее любопытство. И мне уже не хочется горячего кофе и бутерброда — только вытравить из памяти увиденную сцену, просто забыть эротичные образы, которые, к собственному стыду, не вызвали во мне отвращение, нет, скорее наоборот — привлекли. Мне нужно забыть их.
* * *
Моя кожа еще влажная от принятия душа, а волосы неприятно липнут к шее и вискам, совершенно не успев высохнуть, потому что Господин пожелал видеть меня за завтраком немедленно, и, едва я только вышла из ванной, как приказал спуститься вниз, в столовую, которая выгодно отличается от комнат, что я видела. Просторная и светлая, без кричащей роскоши, с белыми стенами и кремовым орнаментом, нанесенным на них; с высоким потолком, еще более расширяющим пространство; с множеством окон, спрятанных за тонкой воздушной вуалью; пол из мрамора и мебель, подобранная под фактуру стен. Приятные глазу мелочи, расположенные на белоснежных полках — все это выглядит так гармонично, что я не могу не восхититься столь удачно подобранным интерьером. И именно здесь я замечаю любопытную закономерность — каждая комната, что я видела, выполнена в своем индивидуальном стиле, не имеющем ничего общего с остальными, словно они и не расположены в одном доме.