…Рекс сопровождал в Чикаго тело Давида Джордана, а на похоронах сидел рядом с Грейс, держа ее за руку. В нее закачали столько транквилизаторов, что Рексу пришлось поддерживать ее в церкви. Когда они после короткой церемонии шли мимо скамей, Рекс услышал, как Грейс без конца шепчет “прости”.
Рекс подошел к решетке, перевернул мясо; корочка выглядела безупречно. Рекс отпил минеральной воды из бутылки и стал готовить соевое мясо для Самми. Он уже собирался уйти на кухню за картофельной запеканкой с артишоками, когда зазвонил телефон.
– Рекс, – ответил Рекс, дотрагиваясь до мяса щипцами, чтобы проверить, как оно прожарилось.
– Здравствуй, Рекс, это Эдит, – сказал тонкий голос.
– Добрый день, – полувопросительно ответил Рекс.
– Мы встречались, тебя избрали Королем поваров.
– Я помню. Я собирался тебе позвонить, но…
– Я беременна.
– Поздравляю, – не думая, сказал Рекс.
– И отец – ты.
Уже вечером Валерия убрала корзины с яблоками и вишней в подвал. Поднявшись на второй этаж дома, она наполнила ванну, налила немного масла и добавила пару капель духов.
Со вздохом она погрузилась в горячую воду, ощущая, как расслабляются натруженные мышцы, и думая, что Йона никогда не позвонит после сообщения, которое она оставила на его голосовой почте.
Конечно, Валерия понимала его. Она оттолкнула его из-за ерунды, из-за того, что он тот, кто он есть.
Он всегда будет полицейским.
Валерия выждала два месяца, но не перестала думать о нем; на прошлой неделе она снова попыталась дозвониться до Йоны. Оказалось, что он не получал ее сообщения.
Валерия улыбнулась себе, закрыла глаза и стала слушать собственное дыхание и как капли падают из крана в ванну – успокоительный ритм, мягкий плеск.
Она почему-то не могла вспомнить, заперла ли вечером дверь подвала.
Это ничего не значило, но все же Валерия привыкла запирать дверь.
Расслабившись, она положила ногу на край ванны, посмотрела в потолок, на зыбкие клеточки, и медленно поднялась, чтобы не закружилась голова. Валерия осторожно вышла из ванны и стала вытираться. От кожи шел пар, зеркало над раковиной запотело.
Валерия выжала мокрые кончики волос и повесила полотенце на место, толкнула дверь ванной, подождала, выглянула в коридор, посмотрела на неподвижные тени на обоях.
В последние дни ей странным образом казалось, что в доме есть кто-то еще. Она никогда не боялась темноты, но после тюрьмы привыкла быть настороже.
Валерия голая прошла по коридору, отлепила мокрые пластыри с рук. Позавчера она чистила заросший участок в Сальтшёбадене. Возле каменной ограды оказались заросли медвежьей ягоды, и колючки на тонких побегах прокололи защитные перчатки.