Он отпустил мои запястья и отошел. Поначалу я была шокирована и сбита с толку, но затем вновь почувствовала гнев.
— Зачем?
Он остановился как вкопанный, но не повернулся.
— Зачем что?
Мое сердце забилось так быстро, что я едва смогла выдавить хоть слово.
— Зачем ты это делаешь? Почему тебя волнует, пойду ли я с кем-нибудь на свидание? И, кроме того, как насчет тебя? Ты точно не святой. Те же правила относятся и к тебе.
Он не обернулся, но я знала, что он улыбался, когда сказал:
— Значит, тебе не все равно, сплю ли я с другими девушками.
— Нет! — огрызнулась я слишком быстро. — Ты не имеешь никакого права указывать мне, что делать. Я не твоя, и у тебя хватает еще наглости пытаться предъявить на меня права. Почему это вообще так важно для тебя?
Хантер резко повернулся и подошел ко мне. Запустив ладонь в мои волосы, он притянул меня так близко к своим губам, что я подумала, что он собирается поцеловать меня.
— Потому что, Эйджей, пока я не использовал свой день, твоя киска моя и только моя. Чем дольше ты будешь сопротивляться, тем круче будет секс, который, очевидно, тебе сейчас очень нужен.
Я была так занята разглядыванием его похотливым взглядом, что и не заметила его руку. Одним движением, он поднял мою юбку, отодвинул трусики в сторону и засунул палец в меня. Я ахнула, не в силах двигаться от его пытки. Будто он удерживал меня в плену одним своим взглядом.
Я застонала вслух, когда он вытащил свой палец. Довольный моей реакцией, Хантер улыбнулся.
— Твое тело не может лгать, Эйджей. Ты такая мокрая, что меня удивляет, как твое желание не оставляет следы на полу.
Он вновь отстранился от меня, а я пребывала в шоке. Он смотрел мне в глаза, пока подносил свой палец ко рту и слизывал с него мои соки. Он закрыл глаза, и я сделала то же самое, когда он застонал от вкуса.
— Чертовски восхитительно, — он слизал оставшиеся соки, а затем снова посмотрел на меня. — Прекрати бороться со мной, Эйджей. Я никогда не проигрываю.
Он ушел, словно ничего не случилось, оставив меня задыхающейся и не способной шевелиться. Что со мной не так? Как может этот непокорный, раздражающий до чертиков засранец ставить меня в такое дурацкое положение? Я была сильной. По крайней мере, я всегда так думала. Я никогда никого не подпускала, никогда не мирилась ни с чьими заскоками... но, Хантер? Ну, он был какой-то неизвестной силой природы. Как будто он был каким-то колдуном, заманившим меня своим знаменитым заклинанием. Я хотела быть свободной.
При этом я и не хотела освободиться.
Что, черт возьми, со мной?
— Айден, ты в порядке?