Живот горел огнем. Я знала, что она намеренно выбрала сигару, потому что она оставит больший шрам, чем сигарета.
Я села, но мой топ сполз и зацепил ожог.
— О, черт! — зашипела я, пытаясь быть максимально тихой, чтобы никого не разбудить. Мне не нужно это сейчас... особенно, когда я знала, что Хантер находился за соседней дверью.
Я медленно и осторожно расстегнула топ, чтобы не коснуться ожога. Чем больше времени проходило, тем сильнее становилась боль. Когда я сняла топ, то аккуратно пошла к ванной и включила свет. Я прищурилась, пытаясь привыкнуть к свету, а затем рассмотрела в зеркале то, что она сделала.
Это выглядело ужасно. И, определенно, можно было сказать, что это был ожог от сигары. Я покачала головой. Моя мать творила нечто ненормальное и раньше, но это побило все рекорды. Она была явно неуверенна в себе из-за меня, раз ей пришлось прибегнуть к таким мерам, чтобы заставить меня держаться подальше. Она и не подозревала, насколько далеко я была от желания домогаться «ее мужчину», но, опять же, она также не знала, что я занималась с ним сексом до того, как они встретились.
Часть меня хотела рассказать ей, тем самым подлить масла в огонь. Я никогда не любила свою мать, но в тот момент я не могла унять ненависть, струящуюся по моим венам.
И я не хотела быть похожей на нее.
Я закрыла глаза, слезы текли по моему лицу, пока я искала аптечку. Мне удалось найти ее и достать какой-то крем от ожогов. Я попыталась нанести его, но почти закричала от агонии. Мои слезы полились еще сильнее, пока я старалась не закричать.
Это заняло вечность, но, наконец, мне удалось нанести хоть какой-то его слой. Мои руки все это время дрожали, как осиновый лист. Я пыталась открыть повязку, но мои руки так тряслись, что было трудно это сделать. Уронив ее пару раз, я чуть не закричала от разочарования.
Наконец, через минуту или около того, мне удалось разорвать упаковку. К счастью, у нее была липкая лента по краям, поэтому мне не пришлось долго возиться с этим. Я была уверена, что находилась бы здесь до завтрашнего дня, если бы мне пришлось самой приклеить ее к себе.
Сильно трясущейся рукой, я как можно ровнее разложила повязку на руке и поднесла к верхней части живота. Она поранила меня чуть ниже левой груди, у края ребер.
Зажмурившись, я опустила повязку и опять чуть не закричала, когда разглаживала края.
Я была истощена. Уже был второй час ночи, и я знала, что просплю мало или же вообще не усну. Также я знала, что в конечном итоге проведу все воскресенье в своей комнате.
Великолепно. Просто чертовски великолепно!