Я подошла к живой изгороди и коснулась пальчиками раскрытых бутонов.
— Они всегда напоминают мне о тебе, — тихо произнёс Финор, стоя у входа в беседку.
Вздрогнула, но вида не подала, продолжая вдыхать сладкий аромат распустившегося цветка.
— У нас тоже растут цейры в саду. И каждый раз, ощущая их запах, я вспоминаю тебя и эту беседку… Здравствуй, Кэтти.
— Здравствуй, — я всё-таки повернулась к нему и постаралась улыбнуться.
— Я пришёл.
— Спасибо. Я понимаю, как тебе было трудно.
— Ты его любишь, Кэтти? — перебил Финор меня, и я запнулась, не зная, как сказать ему правду, и не ожидая такого резкого перехода.
— Да.
— А я? Ты ведь пришла сюда просить за него, да, Кэтти? Чтобы я забрал своё заявление?
— Да.
— Почему ты думаешь, что я тебя послушаюсь и сделаю это?
— Потому что ты хороший.
Эквейт коротко рассмеялся и отвернулся. Но я успела заметить, как исказилось от боли его красивое лицо.
— Хороший… но не любимый. А если я поставлю тебе условие, Кэтти? Я заберу заявление, а ты выйдешь за меня замуж. Прямо сейчас.
— Ты это не всерьёз, — пробормотала я и нервно рассмеялась.
Только Финор не спешил улыбаться в ответ.
— Почему же? Разве похоже, что я шучу? — сухо поинтересовался мужчина.
Не похоже. Выражение лица решительное, глаза лихорадочно блестят, а уголки губ напряжены.
Нет, не шутка. Он действительно ждёт от меня ответа и прямо сейчас. Времени подумать нет.
— Зачем тебе это? — в конце концов спросила я, опираясь бедром о перила.
— А ты разве не поняла? — эквейт подошел к скамейке и сел, продолжая буравить меня внимательным взглядом. — Я люблю тебя.
Вот, оказывается, что чувствуешь, когда любовь становится обременением, когда чувства другого давят и мешают наслаждаться собственными эмоциями.
Досада, небольшое раздражение и вина из-за того, что не можешь ответить тем же.
— Но я тебя нет. Ты сможешь жить со мной, зная, что я всё ещё люблю другого?
Скривился, как от зубной боли, но упорно продолжал смотреть.
— А сможешь ли ты жить, зная, что упустила последний шанс на спасение Переславцева? — процедил он, закидывая ногу на ногу.
Я дернулась, вцепившись руками в перила, словно хотела сломать их, но не могла.
— Ты жесток, — с трудом выдавила из себя.
— Поверь, что бы ты сейчас ни чувствовала, мне хуже. В десятки раз хуже. Девушка, которую я люблю, выбрала другого… Так что, Кэтти? Готова ли ты принять мои условия?
Секунда, вторая, третья. Я смотрела в его глаза и не узнавала Финора. А может, я никогда его и не знала?
— Я не могу, — едва слышно прошептала я и отвернулась.
— Что?
— Я не могу. Прости, — уже громче ответила ему. — Спасибо за то, что согласился приехать. А теперь мне пора идти. Ещё раз прости…