Саша же наблюдал за пиром, пил чай и молчал.
Тишина в столовой была гробовая. Те слова, сказанные сгоряча, теперь, наверное, навсегда встанут неприступной стеной между нами, что бы мы ни говорили. Не знаю, как Александр, но я чувства неловкости не испытывала. В данный момент меня интересовала лишь еда.
— Вкусно? — поинтересовался Переславцев, когда я, покончив со своей порцией, положила еще добавки.
— Очень. Спасибо.
— Чай?
— Я бы от сока не отказалась.
— Хорошо.
От этой холодной вежливости сводило зубы. У меня даже руки зачесались, так хотелось схватить и разбить что-нибудь, словами не передать. Уж лучше скандал, чем это холодное показушное равнодушие.
— Мы сегодня отправляемся? — чтобы хоть как-то отвлечься от тревожных мыслей, спросила у него.
— Нет, завтра. Сегодня я еще раз хочу всё проверить и доработать примерный маршрут. А завтра утром, если всё будет нормально, снова тронемся в путь.
— Отлично, — ответила ему и отправила в рот еще один кусочек воздушного омлета.
И снова тишина, лишь мирное гудение приборов и звяканье вилки о тарелку.
— Не получается? — внезапно поинтересовался Саша.
— Что не получается? — погрузившись в свои не слишком весёлые мысли, я не сразу поняла, что он имеет в виду.
— Вернуться к прежним взаимоотношениям.
— А к ним можно ещё вернуться?
Хмыкнул и откинулся на спинку стула:
— Мы же с тобой были друзьями. Столько пережили вместе. А всё разрушила лишь пара слов, сказанных сгоряча.
— Заметь, не я их произнесла.
— Если бы не решила расстаться с невинностью, выбрав для этой цели меня, то и слов бы не было.
— То есть я во всём виновата? — опасно сузив глаза, я отложила в сторону вилку.
— Кать, не начинай.
— Я не начинаю, а продолжаю. Получается, во всей ситуации виновата я?
— Нет, я, — отрезал Переславцев. — Мне надо было быть умнее и понять, что этим может всё закончиться. Но столько всего случилось, что я как-то упустил из рук ситуацию, и произошло то, что произошло.
— И что это меняет? — аппетит пропал окончательно. — Каждый из нас остался при своём собственном мнении.
— Ты вновь будешь пробовать добиться желаемого? — несколько напряжённо уточнил Александр.
— Вот ещё, — фыркнула в ответ. — Мне с головой хватило унижения. Хватит. Больше не хочу повторов.
— Еще раз прости.
И тут неожиданно проснулась совесть. Без неё, конечно, было легче. Но теперь, когда она появилась, избавиться от неё было практически невозможно.
— Я тоже была не совсем права, — вздохнув, призналась я.
— Не совсем? — с тихим смешком уточнил мужчина и в глазах мелькнули знакомые весёлые искорки.