– Отсюда все выглядит совсем сказочным, – сообщила она с нервным смешком. – Вы такие солнечные.
«Пусть у тебя вся жизнь будет сказочной, сестричка».
Я опустила глаза – Полинка все еще мяла платье, – протянула руку и сжала ее пальцы. Холодные и влажные. Она вздохнула и крепко схватилась за меня.
У нас на головах тоже были накидки, только короткие и не такие плотные. Мудрые берманы еще в древности придумали на свадьбах закрывать незамужним девицам лица и волосы, оставляя видимыми только губы, чтобы жених вдруг не соблазнился какой-нибудь красоткой и не бросил невесту. Мы все ворчали по этому поводу, кроме Алины. «Зато я смогу присутствовать на всей церемонии и не прятаться от журналистов», – сказала она.
– Пора, Полина, – Василина посмотрела на часы. – Пойдем.
– Ты такая спокойная, – с легким упреком пожаловалась Полинка. – Я же с ума схожу.
– Я просто считаю, что все предопределено, милая, – объяснила Васюша, сочувственно улыбаясь. – У каждой из нас свое предназначение. Если этот мужчина твой, то смысл сходить с ума? Все равно ты уйдешь к нему. Хотя я тебя понимаю, я свою свадьбу едва помню, – тут она замолчала и немного покраснела. – Посмотри: мы не могли быть с Марианом, но все-таки мы вместе. Хотя все было против – и наше положение, и расстояние, и… мама.
– Как бы я хотела, чтобы она была здесь, – тихо сказала невеста.
Мы вдруг все застыли, объединенные общей историей и воспоминаниями, – и как-то одновременно собрались в кружок, прижались друг к другу. Таким я и запомнила этот день – наш сестринский круг, теплый и крепкий, отражающийся в большом зеркале, яркие огни светильников, тонкая тревога, шум голосов за дверью и мы – одна любовь на шестерых, одно сердце, одно счастье.
– Мои леди, – прозвучал от двери осторожный голос Сениной. – Простите меня, но время…
– Конечно, Марья Васильевна, – ответила Василина благодарно. – Идем.
В зале телепорта было людно – и шуршащий многоголосый шепот стих при нашем появлении. Роскошные дамы, элегантные кавалеры. У входа нас встречал Мариан – он подал руку Василине, улыбнулся Полинке. Я скользнула взглядом по Стрелковскому, стоявшему рядом с Тандаджи, и увидела Мартина, который официально должен был сопровождать меня. Маг, элегантный, непривычно серьезный, поклонился мне, подмигнул, и я едва удержалась, чтобы не рассмеяться.
– Есть что-то в этих накидках, – сказал он задумчиво и тихо, рассматривая меня. – Очень хочется снять и посмотреть, что же там, под ней. – Блакориец перевел куда-то взгляд и продолжил: – Не оборачивайся.
Я, конечно, обернулась – и столкнулась взглядом с Люком, как раз поднимавшим глаза после того, как он поцеловал пальцы Ани. Воздух задрожал, задрожала и я, и время застыло оглушительной тишиной, пульсируя в венах жаром, растекаясь деталями – его губы, его темные зрачки, прядь волос на лбу, пальцы, сжимающие руку Ангелины.