Слезы опять зацарапали изнутри, и, как назло, закурить было нельзя – не в покоях же Полины. Да и берманы очень чувствительны к запахам. Придется потерпеть.
– Как ты себя чувствуешь? – задала я банальнейший из вопросов. Пол, придерживая юбки руками, прошла в сторону туфель, надела их, став еще выше и величественнее. Она ярким пятном отражалась в окне – там уже наступал зимний сумрак.
– Да как сказать, Мариш, – проговорила она, поглядывая на себя в зеркало. – Одновременно охота и смеяться, и плакать. Вот тут, – сестренка показала на живот, – и от макушки до пяток будто дрожит струна. Жутко мне так, что руки леденеют, и в то же время я самая счастливая на свете. И на затылке волосы дыбом, и слезы постоянно пытаются пробиться. Вроде и страшно, и весело, и уже по вам скучаю, и хочется поскорее к Демьяну. И еще это предсказание…
– Какое предсказание? – насторожилась я.
Поля махнула рукой.
– Да… заглянули с Демьяном к шаману на ярмарке в Бермонте, так он всякой страшной дряни наговорил. Как вспомню – трясти начинает.
– Не верь, – твердо приказала я. – Не думай о плохом. Все будет хорошо. У вас с Демьяном просто не может быть плохо.
Полинка с отчаянием посмотрела на меня и зябко передернула плечами.
– Выпей успокоительного, – предложила практичная Алинка.
Сестра упрямо фыркнула, как лошадка, и даже ногой притопнула.
– Чтобы отупеть и ничего не запомнить? Ну уж нет, я хочу ощутить этот день полностью. Я столько его ждала!
Да уж, настроение у нее правда менялось со скоростью метеора.
Снова открылись двери – зашла Ангелина. Молча осмотрела сестру, подошла и обняла ее.
– Ты счастлива? – спросила она, испытующе глядя на Полину.
– Да, – заверила ее Пол. – Очень.
Ани еще посмотрела на нее, улыбнулась и расслабилась.
– Тогда в добрый путь, Полюш. И помни: что бы ни было, ты можешь обратиться ко мне. Я всегда помогу.
Поля снова скривила губы, и я, спохватившись, сунула ей под нос красную розу из стоявшего тут же букета. Чтобы отвлеклась.
– Спасибо, – пробормотала она, отталкивая цветок. – Может, успокоительное – не такая плохая идея?
Заглянула Василина, улыбнулась. Она, в отличие от нас, Полинку уже видела.
– Пятнадцать минут, Пол.
– Мамочки! – простонала счастливая невеста с ужасом и сжала в кулаках тонкий шифон юбки.
– А полог? – воскликнула внимательная Василина. – Поля, почему не прикрепили полог? Где стилист?
Началась суматоха. Забежала парикмахер, начала крепить на волосах Полинки золотистую накидку – спереди она спускалась до губ, сзади ложилась мягким полукругом на пол. Полог словно отрезал сестричку от нас и от прошлой жизни.