— Ну, что ж, будем искать морфий. Думаю, найдём его — все решится само собой. Нужен осмотр квартиры. Да и семьей покойного надлежит познакомиться.
Квартира Прознанских располагалась в бельэтаже большого серого здания на Мойке неподалеку от Невского. По пути к этому дому Шидловский раскрыл подчиненному источник своей неожиданной осведомленности: оказалось, что накануне вечером его партнером по бриджу был барон Тизенгаузен, один из обер-прокуроров Сената. На протяжении ряда лет почтенный юрист занимался организацией политических судебных процессов, в силу чего прекрасно знал руководящий состав корпуса жандармов. Дмитрий Павлович Прознанский был хорошо ему знаком, о чём Тизенгаузен и уведомил Шидловского. «Об этом человеке мало кто знает,» — многозначительно подытожил свой рассказ Шидловский, — «Полковник Прознанский занят агентурным обеспечением…» Воздетый в небо указательный палец помощника прокурора призван был подтвердить серьёзность этого утверждения. О каком агентурном обеспечении говорил он в эту минуту оставалось только догадываться.
Квартира Прознанских была просторна и удобна, в самую пору для большого семейства с несовершеннолетними чадами и прислугой. Кроме главы семейства, Дмитрия Павловича, в квартире проживали его жена, Софья Платоновна и дети: Алексей, 16 лет и Надежда, 12-летняя тихая девочка, а так же прислуга — кухарка, прачка, горничная. Совсем недавно здесь жил здесь ещё один человек — Николай, Николенька, Николя, о недавней смерти которого напоминал черный флёр на зеркалах. Своим человеком в доме была и гувернантка, француженка Мариэтта Жюжеван, уже 5 лет воспитывавшая молодое поколение Прознанских.
Ох, и грустный же это был день! Скорбь царила в квартире, где только накануне похоронили любимого сына и брата. Горе витало в воздухе, оно было в заплаканных глазах, приглушенных голосах и в бесшумном скольжении прислуги по унылым комнатам. Тихо, мрачно. Полковник, встретивший прокурорских работников на пороге дома, был чернее тучи, но по его поведению Шумилов моментально понял, что тот уже был оповещен о заключении химической экспертизы. В доме Прознанских уже находился знакомый Шумилову доктор Николаевский, не было никаких сомнений в том, что следователя здесь ждали.
Перво-наперво Шидловский представился полковнику, выразил ему свои соболезнования, после чего попросил собрать всех домашних и прислугу, дабы сделать объявление. Уже через минуту помощник прокурора стоял в обеденной зале перед шеренгой домочадцев и своим зычным, хорошо поставленным голосом чеканил: