Она боялась, честно. Боялась услышать его слова и в то же время надеялась, что удастся узнать больше о происходящем в этих семьях.
– Мой отец болен, Карин, – начал пояснять Метью, – он не так давно пережил удар. Второго приступа Густаво не переживёт. Моё откровение равносильно тому, что вложить в твои руки оружие. Если акционеры узнают о положении дел и состоянии здоровья главы Сириля – акции упадут в цене. Будут потеряны миллионы.
– Зачем ты мне это рассказываешь? – с тревогой удивилась Карина, – если я сообщу это…
– Не сообщишь. Это же ты, – небрежно махнул рукой Метью.
Что бы это значило? Карина поджала губы.
– Амеди знает этот факт, – объявил Сириль, – он уже давно желает объединить эти две компании, слияние – вот чего он так жаждет! Натан метит на место главы и знает, что его время кончается, Карин. Ничего не выйдет, если отец умрёт. Амеди нужно законное основание, для того, чтоб занять президентское кресло и только потом пройдёт слияние. Иначе никакого доверия к компании не будет. Ты помогаешь этому человеку разорить мою семью, Карин.
– Я не верю тебе! – она отбросила скомканную салфетку на стол и поднялась.
– Придётся, – мрачно проговорил Метью, – если ты не покинешь город до помолвки, я уже не буду просить тебя. И помощь предлагать не стану. Я был лоялен, поскольку видел, что тебя попросту использовали. Теперь выбор за тобой.
– Ты сам был за рулём, когда пытался убить Натана? Или это сделал кто-то по твоему приказу? – губы не слушались её, и Карина сама не могла поверить тому, что сейчас сказала.
Неожиданно Метью рассмеялся, вгоняя её в краску и заставляя чувствовать себя полной дурочкой. Ситуацию спас Диверо, уже в который раз оказываясь в нужное время в нужном месте.
– Господин Амеди снова звонил. Просил вас вернуться домой, – помощник Натана виновато улыбнулся, собираясь проводить девушку к двери кафе.
Ушла она, не оборачиваясь, сдерживая дыхание, и не переставая обдумывать сказанное младшим Сирилем.
***
Натан бросил небольшую дорожную сумку на кресло в своём кабинете и подошёл к столу. Он провёл пальцами по папке для документов, затем открыл её и посмотрел на лежащие в ней бумаги. На договоре, который он вынудил подписать свою гостью, лежал листок поменьше, исписанный размашистым почерком. Амеди нахмурился. Завитушки венчали почти каждую букву. Госпожа Орабель украшала даже свой приговор.
Хозяин дома долго смотрел на расписку, и глубокая морщина пролегла на его лбу, пока он размышлял. Натан поднял листок здоровой рукой, глянул на него ещё раз, глубоко вдохнул и неловко принялся складывать его вчетверо. Скомкав в итоге бумажку, молодой человек запихнул её в карман кожаной куртки, а затем отошёл от стола.