Дверь ванной распахнулась, и на пороге показалась Мэлони, окутанная клубами пара: на голове – тюрбан из полотенца, халат распахнут.
– Мама уже здесь, крошка! – Она уселась на кровать и взяла дочь на руки, чтобы покормить.
Линдси не могла бы точно сказать, что именно чувствует, глядя на родную сестру, ставшую матерью: ревность, радость, гордость. Всю свою жизнь Мэлони была любимицей фортуны. Свою экзотическую красоту – кожу цвета миндаля, чуть раскосые темные глаза и роскошные каштановые волосы – она унаследовала от своей матери Гери. У самой Линдси черные волосы и сросшиеся брови были прощальным подарком от ее собственной матери, чистокровной итальянки, которая неожиданно исчезла, когда дочери было три года. Воск и пинцет помогли решить проблему бровей, а мать она так больше никогда и не увидела. Девочка осталась с беспокойным заполошным отцом, за которым ей приходилось следить больше, чем ему – за ней. Отца она любила больше всех на свете. Благодаря ему в ней тоже были некоторые черты Мэл: темные волосы и отличная фигура, – однако всю жизнь она посматривала на старшую сестру с тайной завистью.
Тем не менее детство Линдси прошло не без присутствия женщины. Гери иногда приглашала ее вместе с Мэл к себе на выходные и относилась к ней очень хорошо. Линдси обожала эти визиты. От Гери она узнала, каково это – быть гордой мексиканкой, сильной женщиной, и, даже став взрослой, не забыла эти уроки.
Голос Мэл вернул ее к реальности.
– Я даже не видела тебя вчера. Когда мы вернулись домой, ты уже спала. – Она наконец взглянула на сестру, и глаза ее изумленно расширились. – О господи! Что случилось с твоей рукой?
Линдси рассеянно улыбнулась.
– Ничего страшного: растяжение и разрыв связок.
– Ты уверена? Шина – или как это называется – выглядит устрашающе. И где тебя угораздило?
– Каталась на санях с горы.
– Линдс! Больно?
– Да, но у меня есть обезболивающее, так что терпеть можно.
– Я даже не знала, что ты собираешься на гору.
– Я и не собиралась, все произошло случайно: составила компанию Анне и Клэр.
– Ты была в больнице? – Голос Мэл был полон тревоги.
– Да, мне сделали рентген, и, слава богу, перелома нет. Надо просто немного поносить эту штуку.
– Как же ты будешь теперь работать?
Линдси рассеянно погладила Иден по головке и поморщилась от боли.
– Полагаю, будет не слишком удобно, но я справлюсь. Уверена.
Только думала она при этом о другом. Накануне Дерек предложил ей свою помощь. Она поблагодарила, хотя не была уверена, что жаждет эту помощь принять. Должен же быть какой-то другой выход. Перспектива работать часами вместе с Дереком вовсе не радовала: наоборот, представлялась самым легким и быстрым способом сойти с ума.