И они последовали.
Михаил мягко положил руку на плечо Кирилла:
– Все это правильно, но однако – верное ли решение всегда и везде оставаться одному? Не лучше ли примкнуть к кому-нибудь, к чему-нибудь? Стать частью большого целого, подчиниться общей цели, одновременно оставаясь отдельным и почти независимым? Ведь гуртом жить легче?
– Вполне возможно. – Кирилл кивнул. – А вы что, делаете мне предложение? Вступить в организацию?
– Ага. В организацию масонов. – Святослав, до этого демонстративно молчавший, громко хохотнул. – С членскими взносами и со сводом законов, которые позволяют управлять миром!
– Помолчи! – Михаил резко поднял вверх руку, и его спутник тут же прекратил сменяться. – Не слушай его, он у нас – шутник. И наше братство, конечно, не масонская ложа, и миром мы не правим. А просто – как бы это помягче выразиться? – надзираем за ним.
– Типа, смотрящие? – Кирилл хмыкнул. – Вот уж не знал, что и на небесах точно так же, как и у людей.
– Именно! Ты ведь не думаешь, что небеса очень отличаются от мирского внизу? Везде и всюду царствует сила и только сила. Поэтому мы и предлагаем тебе присоединиться к нам – чтобы увеличить нашу общую силу. Имей в виду – предложение по времени ограничено, действует только ближайшие сто тысяч лет. Так что думай!
Михаил взмыл в воздух, помахал Кириллу напоследок рукой, а потом рванул ракетой в вышину и тут же пропал. Вместе с ним пропал и Святослав.
Кирилл проснулся через несколько часов от надоедливого звона будильника. Проснулся с острым ощущением предопределенности – которое очень было похоже на то, что возникло у него после предложения влиться в стройные ряды ФСБ. Небеса (или не небеса, а архангелы с ангелами) уже все за Кирилла решили. И деваться ему некуда, и выходит, что ставка на него сделана не только определенными силами на Земле, но и определенными силами на небе.
– Все это, конечно, отлично – силы те, силы се! – Кирилл, провалявшись несколько минут в постели и мысленно прокрутив сцены из сна, побрел в ванную умываться. – Еще бы они за меня сессии сдавали, а не требовали работать, работать и еще раз работать. Что я, Ленин что ли? И, кстати? А какой сегодня день?
Кирилл почувствовал внутреннюю дрожь – неужели забыл? Бросил зубную щетку и метнулся к календарю:
– Слава тебе, господи! – от сердца сразу отлегло. Но не до конца – поскольку именно на сегодня (а Кирилл так в последние дни завертелся, что реально из головы выскочило) был назначен «Торжественный прием студентов в Кремле». И очень хорошо, что назначен на вечер. А не на раннее утро.