Но временами она была совсем другой, и тогда ее небесные глаза излучали странный стальной блеск. В них сверкали воля и неожиданная сила, но почти тотчас же веки с густыми ресницами опускались, приглушая и скрывая этот блеск.
- Я знаю, что ничуть тебе не нравлюсь, Джонни – плаксиво протянула Вирхиния.
- Ну что за вздор, малышка!
- Я поняла это с того дня, как ты приехал. Взглянув на Веронику, ты ослеп...
- Ну будет тебе...
- Конечно, тебя нельзя винить. Вероника очаровательна, а я замухрышка...
- О чем ты говоришь, душенька моя?.. – Под сводами арки, отделяющей ротонду от гостиной, появилась донья Сара де Кастело Бранко.
Высокая, импозантная, элегантно одетая женщина, донья Сара до сих пор приковывала к себе взгляды мужчин, сохранив следы былой красоты и царственности. Беспокойный взгляд доньи скользнул по лицу сына и на секунду задержался на великолепной фигурке племянницы Вероники, тотчас же став безразличным. Увидев тетю, Вероника встала, но донья Сара уже опустила глаза и с глубокой любовью посмотрела на белокурую Вирхинию, а та, словно ребенок, поспешила укрыться в ее объятиях.
- Да-да, тетечка, я – замухрышка, и ничего не стою, но ты ведь все равно меня любишь, правда?
- Не только я, – принялась утешать племянницу донья Сара, – в этом доме все тебя любят и высоко ценят. Думаю, все подтвердят тебе мои слова.
Взгляд доньи Сары остановился на примирительно улыбающейся Веронике и снова стал враждебным.
- А-а-а, так вот откуда ветер... это всё ты, Вероника, не так ли? Ну, конечно же, это ты нагрубила сестре! Вечно твои скверные шутки! Ты отлично знаешь, как чувствительна Вирхиния, и как я беспокоюсь, когда ее огорчают.
- Ты несправедлива, мама. Вероника не сделала и не сказала ничего дурного, – возразил Джонни.
- Я знаю Веронику лучше тебя... И знаю ее отвратительные привычки...
- С Вашего позволения, тетя, – прервала донью Сару Вероника. – Если я не нужна Вам, то пойду в свою комнату.
- Вероника! – Джонни попытался задержать сестру.
- Оставь ее, Джонни! – досадливо сказала донья Сара.
- Но, мама, я не могу оставить ее просто так. Ты без всякой причины наговорила ей кучу гадостей. Ведь это я разговаривал с Вирхинией, когда ты вошла... С твоего позволения, мама.
- Это уже слишком! – возмутилась донья Сара. – Джонни... Джонни!
- Не зови его, тетечка. Не сердись на него и не ругай. Я не хочу, чтобы из-за меня кто-нибудь огорчался. По мне, так неважно, что остальные меня не любят... Ты меня любишь – и этого довольно!
***
- Вероника... я хочу попросить тебя, чтобы ты простила маму...