– Ты разрушила мою жизнь, – пробормотал он. – Мое будущее. Мою надежду. Все разрушила.
Лаура почувствовала, что в ней зарождается злоба. Никогда она не была ответственна за его жизнь, его будущее и его надежды. Она совершила ошибку, что переспала с ним, но из этого никак не вытекала ее обязанность выйти за него замуж.
«Слава богу, что я могу завтра уехать!» – подумала Лаура, но остерегалась высказать это вслух.
Кристофер смотрел на нее очень проникновенно. Казалось, его глаза хотели погрузиться в ее глаза.
«Он опять слишком сильно ко мне приблизился!»
– Есть ли вероятность, – спросил Хейманн, выговаривая каждое слово так четко, словно диктовал письмо, – что ты еще изменишь свое решение? Что ты сейчас сбита с толку и потрясена, и поэтому говоришь вещи, которые… ну, которые ты когда-нибудь будешь рассматривать иначе?
Лаура покачала головой. Теперь ей хотелось только одного – убежать от этого человека. Ей не хотелось говорить ему больше ничего утешительного, не хотелось оправдываться и давать ему смутные надежды, чтобы как-то смягчить жестокость этого мгновения. Ей хотелось уйти и, в идеале, больше никогда его не видеть.
– Нет. Я не сбита с толку и не потрясена. Все, что нужно было сказать, я тебе сказала. В этом отношении ничего не изменится. – Она отодвинула свой стул немного назад, давая понять, что считает эту встречу оконченной.
Взгляд Хейманна показался ей теперь очень своеобразным, но она не могла даже сказать, в чем заключалась его странность. Этот мужчина стал выглядеть не просто печальным, разбитым и разочарованным – Лауре почти казалось, что она обнаружила в выражении его лица сочувствие. Сочувствие к ней?
«А если даже и так. Если он считает, что меня следует пожалеть, потому что я отвергла честь стать его женой, то пусть спокойно так и считает. По мне, так пусть даже свечку за меня поставит. Главное, что я невредимой выпуталась из этого досадного положения!»
Лаура вытащила свой кошелек, отсчитала несколько банкнот и положила их на стол, после чего встала. Кристофер же остался сидеть, не сделав никаких попыток также встать и чмокнуть ее на прощанье в щеку, и впервые за весь этот день она была ему за это благодарна.
– Ну, я пошла, – сказала Лаура. – Прощай, Кристофер. Желаю тебе всего хорошего!
Взгляд Хейманна не изменился, и что-то в нем вызвало у нее мурашки по коже.
– Всего доброго, Лаура, – сказал он.
Лишь оказавшись на улице и глубоко вдохнув, она заметила, что в последние минуты не могла как следует дышать. Что она никогда не могла нормально дышать в присутствии Кристофера.