Герцог фыркнул и рассмеялся.
– Прекрасная рекомендация, каковую, я надеюсь, ты вскоре адресуешь какому-нибудь мужчине.
С этими словами он направился к передней двери, и Делла, к своему удивлению, поняла, что он уезжает.
– Но разве вы не останетесь на обед? – спросила она.
Герцог покачал головой.
– В Холле меня ждут люди. К счастью, обед назначен на половину второго пополудни, поскольку моя сестра приезжает из Лондона, так что я не опоздаю.
С этими словами он покосился на лорда Лейдена, и глаза его лукаво блеснули, как если бы он ожидал, что его обвинят в совершении тяжкого преступления, кое именовалось опозданием.
Затем герцог, приняв свою шляпу у лакея, обернулся и бросил на прощание:
– До свидания, Эдвард. Я с нетерпением буду ожидать твоего ответа на мой вопрос.
Лорд Лейден ничего не ответил и подошел к двери, проводив герцога взглядом к ожидающему его экипажу.
Лакей в роскошной ливрее захлопнул дверь кареты и взобрался на облучок, где уселся рядом с кучером.
Когда экипаж тронулся с места, герцог подался вперед и приподнял руку. Лорд Лейден помахал ему в ответ.
Карета быстро покатила прочь по подъездной аллее.
– А я была уверена, что он останется на обед, – вздохнула Делла.
– У него гостят важные друзья, – отозвался дядя, – но теперь мы не должны заставлять наш обед ждать.
И он быстро зашагал к столовой. Делла последовала за ним.
Она мельком подумала о том, каким же может быть ответ на важный вопрос герцога, но, не успели они сесть за стол, как дядя заговорил о другом.
Она решила, что речь шла о чем-то конфиденциальном, что не следует обсуждать в присутствии слуг.
Обед был великолепен, но Делла про себя подумала, что миссис Бестон будет разочарована тем, что герцог на него не остался.
Впрочем, ей было что рассказать дяде о своей верховой прогулке и о том, что цыгане вновь прибыли на поле близ Лонг-Вуда, где из года в год становились табором.
– Значит, они вернулись! – воскликнул лорд Лейден. – Это хорошо, и, разумеется, я непременно должен повидать их.
– Они будут крайне разочарованы, если вы этого не сделаете.
Делла рассказала дяде и о том, что Ленди прикована к постели недугом, и что Мирели учится всему, чтобы занять ее место.
Она знала, что дядя внимательно слушает, но при этом ее не покидало ощущение, что он думает о чем-то своем.
И это «что-то» его весьма беспокоило.
Ее мать была шотландкой – Делла думала, что она колдунья, и ребенком даже отмечала, что вокруг нее происходят некие таинственные события, которые никогда не случались с ее ровесниками.
Повзрослев, она обнаружила, что ей известно то, о чем взрослые предпочитали умалчивать или попросту не знали сами.