– Я привезла букет цветов для Ленди.
– Она будет польщена, Леди, но сейчас… спит. Жаль будить ее.
– Разумеется, я не стану беспокоить ее. Я просто положу цветы рядом с ее кроватью.
Оставив Пирама держать под уздцы Аполлона, она поднялась по ступенькам кибитки Ленди.
Как и говорил ее сын, старая цыганка крепко спала. Делле очень хотелось поговорить, но она не могла отважиться разбудить ее.
Если Ленди больна, то сон и свежие травы исцелят ее лучше всех остальных снадобий – так, во всяком случае, гласило старинное цыганское поверье.
Девушка немного постояла у постели гадалки, и ей показалось, будто она сумела передать свои тревоги и беспокойство Ленди.
Каким-то странным образом спящая цыганка услышала ее мольбу и утешила ее.
«Слушай свое сердце».
«Это будет невозможно, если меня заставят выйти замуж за Джейсона», – хотела сказать она.
Ей было очень нужно, чтобы Ленди растолковала ей смысл своих слов.
Но спящая цыганка не шелохнулась, и в конце концов Делле пришлось развернуться и выйти из кибитки.
Пирам по-прежнему стоял там, где она оставила его, и гладил Аполлона по шее.
– Славная лошадка, – сказал он, когда Делла присоединилась к нему.
– Вы уже встречались с ним, а он помнит друзей.
Пирам улыбнулся, показывая, что по достоинству оценил ее слова. Для цыган лошади были священными. Они были их лучшими друзьями, и они обращались с ними «как мужчина с мужчиной».
А еще она знала, что лошади повиновались командам своих хозяев так, словно сами были человеческими существами.
– Мне жаль, что вы уезжаете, – сообщила она Пираму. – Передайте своей семье мои наилучшие пожелания и скажите, что мы с дядей будем с нетерпением ждать вас в будущем году.
Она едва не добавила, что к тому времени может переселиться в другой дом. Однако в этом девушка готова была признаться Ленди, но никак не Пираму.
Она просто наклонилась с седла и протянула ему руку.
– До свидания, Пирам, и берегите себя и Ленди. Вы знаете, что мы с дядей любим вас.
Пирам склонился над ее рукой.
– Леди… очень добра. Все, что угодно… Если мы вам понадобимся… то придем.
– Но как же я смогу дать вам знать, что попала в беду? – полюбопытствовала Делла.
– Вы позовете – мы услышим.
Голос Пирама прозвучал настолько уверенно, что она поняла – он говорит правду, причем от чистого сердца.
Она вдруг поняла, что его слова успокоили ее. Пусть даже все остальные отвернулись от нее, цыгане по-прежнему остаются ее друзьями.
Однако облечь свои чувства в слова было нелегко, и потому она ограничилась тем, что сказала:
– Я искренне вам благодарна, Пирам.
Он вновь поклонился.