— Вот так, значит, — задумчиво отозвался Тэллоу, откидываясь в кресле.
— А почему ты вообще об этом думал? — удивилась Скарли.
Задумчивость задумчивостью, а поляну Тэллоу пас: про себя он отметил, что пинту свою криминалистка почти допила.
— Ну вы рассказывали о сорок четвертом калибре. Похож на тот, который любил Сын Сэма. И вы говорили, что пистолет наш псих явно долго и любовно доводил до рабочего состояния. А что, если тот револьвер был для нашего парня… ну, в общем, если мы правильно догадались насчет того, что он для него значил. И если это так, то… чем же тогда для него был этот кремневый пистолет? Рочестер… Рочестер.
— Ну… — протянул Бэт, — как я уже сказал, это легко выудить из базы. Не думаю, что за двадцать лет отыщется гора трупов с кустарной пулей сорок пятого калибра внутри. Так что поиск выдаст что-нибудь, думаю, уже завтра утром.
— А тебе что из истории нравится? — поинтересовалась Скарли, допивая пиво — и вовремя, к столику как раз подходила официантка, длинная девица чуть за двадцать.
Ноги у нее росли от ушей, плюс их подчеркивали пурпурные лосины. В остриженной по какой-то анимешной моде девяностых шевелюре выделялись длинные пряди немыслимых карамельно-алых оттенков. Официантка собрала на поднос его тарелку и бокал Скарли, потом поинтересовалась:
— Могу я еще что-нибудь вам принести?
— Мне, пожалуйста, еще одну пинту сливочного эля, а им то, что они закажут. Спасибо.
— Да, телефончик свой дай! — покивала Скарли.
Длинная девица немного наклонилась и постучала по обручальному кольцу Скарли длинным красным ногтем.
— Тогда еще одну пинту стаута, пожалуйста, — вздохнула Скарли.
— Блин, как так можно! — рассердился Бэт, когда официантка ушла. — Ты хоть подумала о жене? О ее чувствах?
— Я аутистка, ты что, забыл?! — гордо ответила Скарли.
Повисло неловкое молчание, которое прерывал только приход официантки с уставленным напитками подносом. Помимо стаканов, на подносе лежала салфетка с ее номером, выведенным карандашом для подводки глаз.
— Твою маман, — довольно проворковала Скарли.
Бэт наклонил свой стакан и залил салфетку. Цифры тут же поплыли, как темные протоки на ледниковом плато.
— Твою маман! — свирепо заорала Скарли.
— Эй, потише, — зашипел Тэллоу, — мне еще сюда ходить, между прочим!
Скарли длинно выдохнула, смяла салфетку и аккуратным броском отправила ее в ближайшую металлическую бадью.
— Какая разница, где я нагуливаю аппетит, если ужинаю все равно дома! И ты не ответил на мой вопрос.
— В смысле?
— Что именно тебе нравится из истории?
— Да всякое разное на самом деле. История Нью-Йорка, к примеру. В смысле, история города. Вчера, когда все это завертелось, я сказал напарнику: не надо нам туда ехать — у тебя колени болят, а это здание — последний из доходных домов на Перл-стрит, в которых лифта нет.