— Молчи, дура. Бежать. Куда бежать? Подумала?
— А хошь бы и к немцам.
— Ну, умница,— с издевкой молвил князь.— Я немцев только что расколошматил в корельском городке — и к ним же прибегу спасаться. Ты соображаешь, что говоришь?
— Их колошматил князь Федор, не ты же.
— Ну дура, ну дура. Князь Федор бил их по моему приказу, с моей дружиной. Немцы меня повесят на первом же суку.
— Ну, тогда в Краков.
— А поляки выдадут Орде.
— Тогда не знаю. Знаю, что надо бежать. А куда? Сам думай.
— Не знаешь — молчи.
— Я молчу.
— Вот и молчи.
Князь Юрий сердился на Стюрку еще и потому, что она сказала о том, о чем он втайне сам подумывал, но говорить вслух не решался, дабы не прослыть трусом. И за мысль, высказанную бабой, он не мог сразу ухватиться из гордости. Вообразит еще, дура, что князь только ее и слушает.
Спалось князю в эту ночь плохо. Снилось Бог вес'гь что. То вроде он бежит куда-то, то за ним кто-то гонится и вот-вот схватит, а у него ноги почти не двигаются. Наконец его схватывают, и князь в ужасе просыпается. Сердце зайцем в силке колотится от пережитого страха.
«Ох, не в руку ли сон? — подумал Юрий Данилович,— Неужто бежать придется?»
Но утром, когда вышел во двор, понял: бежать не придется. Кругом татары. Толкутся у конюшни, и даже у ворот их малахаи видны. Обложили, как медведя в берлоге. И навстречу, скалясь в ухмылке, посол Алчедай:
— Ну как спалось, князь?
— Хорошо,— буркнул Юрий Данилович с едва скрытой ненавистью.
— Значит, едем?
— Едем. Но мне распорядиться надо.
— Распоряжайся, князь, распоряжайся,— молвил татарин все с той же ухмылкой, а Юрию подумалось: «Знает поганая харя, что меня ждет. Знает. Вишь, как говорит ехидно, словно покойнику».
После завтрака призвал к себе Юрий Данилович князя Федора и брата Афанасия.
— Ну, поди, знаете, что зовет меня Узбек на суд?
— От тебя только слышу,— сказал Афанасий.— А за что?
— Вроде за то, что раньше не приехал за ярлыком. Но я думаю, Михаил там на меня нажалился за Новгород.
— Но ведь тебя сами новгородцы позвали.
— Сами. А попробуй докажи. В общем, так, Други, ты, Федор, останешься за наместника.
— А я? — спросил Афанасий.
— Ты князь, Афоня. Князь. Но Федор старше тебя, опытнее, так что слушай его. Держитесь друг за дружку.
— А как с Михаилом быть? — спросил князь Федор.
— С Михаилом? — задумался Юрий Данилович.— С ним мира не будет, это ясно. Из-за него, может, меня и зовет Узбек. Он наверняка попытается Торжок захватить. Вам его надо упредить.
— Ну, это мы сможем,— молвил Федор,— Снег сойдет, трава вырастет, и выступим. А не пойдет ли он на Москву?