Каждый ждет от другого подвоха, а то и нападения и поэтому все время кует оружие, засылает к другому подсылов, которые сообщают:
— В кузнях от зари до зари стучат, куют стрелы, копья.
Ну, раз «там» стучат, отчего ж «тут» должны кузни простаивать? И вот уж звенят наковальни и в Твери и в Москве.
Пока наковальни. Не сегодня завтра могут зазвенеть мечи и сабли.
Юрий Данилович, прибыв в Москву, первым делом проверил стены крепости, велел заменить трухлявые бревна. Какой-то зевака, остановясь у кузницы, слишком долго наблюдал за работой молотобойца. Кто-то шепнул: «Подсыл тверской». Схватили парня, поволокли к князю: «Подсыла поймали».
У Юрия Даниловича разговор короткий:
— Чего высматривал?
— Да интересно ж, как куют.
— Интересно?
— Ага.
— Повесить мерзавца на Тверской дороге.
И повесили. Почему на Тверской именно? А чтобы другой подсыл, едущий оттуда, видел, что его ждет в Москве.
Из Новгорода к Юрию Даниловичу тайные послы припожаловали: «Приходи на наш стол».
— Вот видишь,— сказал Юрий Кавгадыю,— меня в Новгород зовут, а Михаила оттуда выгнали.
Лестно, конечно, князю московскому было такое приглашение. Но как Москву оставлять? На кого? На этих губошлепов Афанасия и Бориса? Да и по горькому опыту предков — того же Невского — Юрий знал, сколь шаток новгородский стол. Господа славяне — народ капризный. Сегодня позовут, а завтра выгонят. За ними не заржавеет.
«Пойду сяду у них, а в это время Михаил Москву захватит,— думал Юрий.— А там славяне мне путь укажут. Куда ж я денусь? Нет-нет, сегодня мне в Новгороде садиться рано. Успею».
Призвал Юрий Данилович к себе Афанасия:
— Слушай, Афоня, новгородцы меня на стол зовут.
— Ну и иди.
— Мне нельзя, сам понимаешь. Михаил сейчас за каждым шагом моим следит, подсылов кучами засылает. Иди пока ты, сядь за наместника.
— Сидел уж. Спасибо. Боле не хочу.
— Почему?
— Я слово князю Михаилу дал, в Новгород боле ни ногой.
— Подумаешь, слово.
— Че «подумаешь», че «подумаешь»? Он мне тоже слово дал.
— Какое?
— А такое, что если нарушу свое, то в следующий раз, если пленит, сразу повесит.
— А ты испугался?
— А ты бы не испугался? Да? Нет, Юрий, мне в Москве безопасней.
— Так ты что? Если я пойду на Тверь, ты и от похода откажешься?
— А куда денешься? Откажусь.
«Ну и помощнички,— досадовал Юрий Данилович, но, вспоминая собственные страхи в Орде, где-то и оправдывал брата: — Впрочем, пожалуй, он прав, не желая рисковать головой».
Посоветовался князь и с Родионом Несторовичем: как, мол, быть с Новгородом?
— Я бы пока не советовал его на шею вешать.
— Почему, Родион?
— Да он еще от голодовок не оклемался. С него сейчас корысти, что от козла молока.