— Ну что, Михаил, ничем не могу тебя обрадовать. Золотоордынский темник Дюденя уже давно на Руси.
— Эх,— нахмурился Михаил,— беда нам, великий хан. Горе от этого и туга великая.
— Ничего, сынок, вернуть Дюденю я не могу, да и поздно уж, но я велел Тохте послать приказ Дюдене: Тверь не трогать. Может, это утешит тебя?
На лице Ногая Михаил увидел искреннее сочувствие и был тронут. Ответил, приложив руку к сердцу:
— Спасибо, великий хан. Век этого не забуду.
— Езжай, сынок, домой. Вот тебе ярлык, вот золотая пай-цза>28, с ней никто из татар не посмеет обидеть тебя. А если кто из русских князей тронет, тот будет моим врагом. Езжай.
Князь ростовский Дмитрий Борисович со своим братом Константином и епископом Тарасием уже на следующий день выехали домой в сопровождении своих гридей. Они правили на Владимир, дабы предупредить о грядущей беде. Они спешили, насколько позволял бег коней. В одном из ямов>1 им удалось обменять их на свежих, хорошо приплатив старшине.
Во Владимире, в княжьем дворце, Дмитрий Борисович нашел лишь наместника.
— Где великий князь?
— В Переяславле, где ж ему быть.
— Вот что, друже, принимай какие хошь меры, на Русь идет орда.
— Как? — побледнел наместник.— Зачем?
— Ну зачем татары ходят? Сам знаешь! Ратиться с ними ты не сможешь, конечно.
— С кем? У меня гридей — три калеки. Вся дружина у великого князя.
— Предупреди людей, пусть хоронятся, где могут. Что ценное — в землю закопайте. Вели нам коней поменять, поскачем в Переяславль, надо предупредить великого князя. Да поскорей, пожалуйста. Нам каждый час дорог.
Пока меняли коней, Дмитрий Борисович отыскал епископа Якова.
— Святый отче, сюда идет орда Дюденева, прячь все, что есть ценное в храмах.
— Зачем, князь? Разве ты не знаешь, что еще с Батыя церковь и иереи оставлены в покое, мы даже от дани освобождены.
— Ну, гляди, святой отец, я тебя предупредил. От дани вы освобождены, я знаю, но кто ныне церковь от разбоя заслонит?
— Даст Бог, обойдется. Как ты сказал, кто ведет орду?
— Командует ею Дюденя, а ведет ее, увы, русский князь Андрей Городецкий.
— Тогда тем более нечего бояться. Откроем ворота, встретим с хлебом-солью. Обойдется.
Владимира поскакали на Переяславль, три дня ехали. Князь Константин стал уговаривать брата не заезжать в Переяславль, проехать мимо, а предупредить об орде послать кого из гридей.
— Да ты что, Константин, у меня дочь в Переяславле, как же я мимо проеду?
— А что ты скажешь Дмитрию Александровичу за орду?
— Скажу, что Тохта позвал, вот и поехали. Что он, проверять будет? Он Золотой Орды как огня боится.