Я наклонила голову, чтобы он мог видеть мое лицо.
- Если ты сможешь простить меня, я смогу простить тебя... и твое самолюбие. Я просто хочу провести с тобой каждую секунду, пока ты не уехал в Израиль.
- А после? Что будет с нами? Я три года буду на службе, кто знает, что может случиться.
- Эйви, я не хочу расставаться.
- Я тоже. Как насчет того, чтобы не думать и не говорить о наших отношениях, пока я не вернусь из армии?
Не думай и не говори. Справедливо.
- Sababa. Значит, я могу называть тебя своим парнем, а не-моим-парнем?
Уголок его губ приподнялся в улыбке.
- Так точно.
- Нам нужно заключить контракт? Пожать руки?
- Как насчет того, чтобы заключить наше согласие поцелуем? Никаких отвлекающих маневров.
Мы одновременно наклонились и в тот момент, когда наши губы почти соприкоснулись, зазвонил мой телефон.
- Ты не собриаешься ответить? Это твой отец.
Наклонив голову на бок, я прошептала в его губы:
- Не отвлекаться, помнишь?
Не обращая внимания на постоянные звонки, мы нежно целовались, как в первый раз. Наш поцелуй был сладок и медлен, страстен и голоден, словно ожидая, что наш пыл усилится.
Прижимаясь губами к его губам, я ласкала руками его лицо, медленно спускаясь к твердой груди, изучая его тело, в то время как он все еще был прикован наручниками.
- В один прекрасный день мы сделаем это в другом месте, и уж точно не в машине, - сказал Эйви. Его голос и дыхание стали намного тяжелей, чем прежде. Поверх его рубашки я почувствовала, как его сердце забилось быстрей. Я улыбнулась, понимая, что он хочет меня так же сильно, как и я его.
Пододвинувшись ближе к нему и наклонив сиденье в лежачее положение, я понимала, что играю с огнем. Я так прекрасно себя чувствовала, что не хотела останавливаться. Постанывая заполнили машину. Даже не знаю, кто стонал: я или он.
Эйви прижался губами к моей шее, облизывая и целуя меня. Пока он прокладывал дорожку поцелуев к вырезу моей кофты, мои пальцы, лаская, изучали его тело.
Эйви придвинулся ближе, и неожиданно его руки легли на мою талию и, поглаживая, поднялись к моим волосам. Его дыхание стало тяжелым и прерывистым, а глаза были настолько пронзительными, что у меня перехватило дыхание.
- Ты освободился от наручников? - прошептала я, чувствуя слабость от его поцелуев, нежных прикосновениях рук и слов.
- Да. На них была специальная кнопка, - сказал он между поцелуями.
Я отстраняюсь.
- Когда ты успел ее найти?
- Через десять секунд после того, как ты их надела, - он аккуратно убрал волосы с моего лица. - Самое забавное то, что тебе не нужно надевать на меня наручники, чтобы удержать. Я твой и без них.