После двухнедельного карантина позвонила Сашке сама:
– Родной мой, я хочу тебя видеть.
Бархатный голос, льющийся из трубки, казалось, способен растопить платиновый корпус телефона.
– С чего бы это? – настороженно спросил Сашка.
– Соскучилась.
– Уже еду, – коротко ответил и отключился.
Сашка приехал через час. Не знаю, сколько там от моего дома до его работы, не замеряла никогда. Но за это время я успела перегореть. Азарт поутих, осталась сухая холодная месть. Он протянул букет, я скептически посмотрела на цветы.
– Это что за веник?
– Цветы, – пожал плечами Сашка.
Стоит в прихожей, ждет, когда приглашу войти. Но это и его квартира в некотором роде, он здесь живет. В шкафу его вещи, а на полке в ванной зубная щетка и бритва.
Почему ведет себя, как нашкодивший пес? Почему не заходит? Может, его мучает совесть? Может, он приехал не с работы, а от той блондинки?
– Ладно, проходи.
Делаю вид, что не ждала его вовсе, и не я ему звонила.
– Кофе? Чай?
– Я тебя хочу.
Смотрит удивленно. Я тоже закатываю от удивления глаза.
Он начинает смущаться и нервничать. Да, дорогой, это любимая женская игра. Позвала – передумала, захотела – перегорела. Мысли об измене пронзили мозг, нервы сковали тело. Мне хотелось вцепиться ему в горло и с силой выдавить признание. Есть она или нет, эта блондинка с фото? А пока я не решу этот вопрос, можешь рассчитывать только на совместный кофе.
Сашка замечает на тумбе в прихожей чужие мужские перчатки. Я вижу, как он меняется в лице. Кровь стынет в жилах, злится. И мне это нравится. Я их специально туда подложила. Купила вчера случайно вязаные мужские перчатки из коричневой пряжи. Не нужны они мне, просто пожалела бабульку. Сидит такая одинокая в подземном переходе, свой хэнд-мэйд продает. Думала сразу выкинуть, но вдруг пришла такая чудесная мысль позлить Сашку. Пусть помучается, ощутит себя в моей шкуре.
У него не получается контролировать нервное напряжение, он начинает повышать голос. Я спокойна, как Анжелика де Пейрак перед Людовиком.
– Это что такое?!
Он тычет пальцем на перчатки.
– Ты чего? Это просто мужские перчатки, – улыбаюсь в ответ.
– Чьи они?
– Саш, у тебя со слухом проблемы? Я ведь говорю – мужские. Значит, принадлежат мужчине.
– Какому мужчине, я тебя спрашиваю?
– Моя личная жизнь тебя не касается, – лукаво подмигиваю я.
– Ты моя женщина! У тебя не может быть личной жизни!
– Да?
Мы с вызовом смотрим друг другу в глаза.
– Ты взял меня в аренду? Купил?
– Что ты начинаешь… – он злится.
– Я? Я начинаю?
Он устало вздыхает, скидывает электрическое напряжение. Сдается первый.