– Bonjour, monsieur Andre![49] Вы уезжаете?
Андрюша покраснел.
– Да, приходится.
– Надя будет очень скучать, а вместе с ней и я.
Девушка опустила глаза и робко протянула листок почтовой бумаги, свернутый трубочкой и завязанный голубой лентой.
– Что это такое?
– Стихи, – девушка быстро побежала вниз по лестнице, – не мои, – услышал он снизу ее милый голосок и нежный, звенящий уже издалека смех.
В записочке было написано:
«Вы уезжаете, но помните, что:
Забыть того, кем сердце дышит,
Кем мысли заняты всегда,
Кого душа повсюду ищет,
Забыть того – сойти с ума!
Ваша Людмила Галкина».
После свидания с родными девочек повели обедать. По институтским традициям в воскресенье ни одна из тех, у которых «были родные», не дотрагивалась до обеда. Если девочка, не дождавшись раздачи гостинцев, соблазнялась пирогом к супу и начинала его есть, ее соседка немедленно толкала локтем другую и замечала:
– Смотри, у нее «были родные», а она ест казенщину!
С какого-нибудь конца сейчас же раздавалось восклицание:
– Медамочки, глядите, у нее «были родные», а она ест!
Как только пропели молитву «Очи всех на Тя, Господи, уповают», двери столовой открылись настежь и четыре солдата внесли две громадные бельевые корзины. Одну поставили к столам младшего отделения, другую – к столам старшего. От каждого класса тотчас отделились две дежурные и пошли помогать разбирать гостинцы. Все корзины, коробки и пакеты были подписаны. Дежурная забирала все, что причиталось классу, несла к своим столам и раздавала по назначению. Классные дамы иногда развертывали и осматривали посылки. Девочки при этом часто просили: «M-lle, prenez quelque chose, prenez, je vous en prie!»[50], – и классная дама больше из желания угодить девочке, чем полакомиться, брала конфетку или «кусочек». Если гостинцы были «домашние», то часто слышалось из уст дамы презрительное замечание: «Ма chere[51], ваши родные, право, думают, что вас здесь не кормят. Что это такое, булка, котлеты? Кофе в бутылке? – говорила она одной девочке. – Ну уж это совсем мещанство, я вас прошу, чтобы таких “кухарочьих” посылок больше не было», – и бедная девочка, которая так просила свою маму прислать ей кофейку со сливками, теперь краснела, стыдилась и готова была провалиться со своей бутылкой сквозь землю.
А между тем часто случалось так, что девочки, поделив между собою гостинцы, наедались конфетами и шоколадом до тошноты и в то же время были буквально голодны, отказавшись из принципа от казенного обеда.
Прошло несколько дней, в институтском муравейнике все обстояло благополучно. Второй класс был в особенно мирном настроении. «Помещице» Тоне Петровой мать прислала из имения в Боровичах мешок толокна