— О! А я думал уже дойдёт до сканирования сетчатки и дактилоскопирования, а то и сверки ДНК, — ворчу я, натягивая на себя бельё.
— Простите, это стандартные требования, необходимо убедиться в вашей вменяемости. Длительный анабиоз, к сожалению, в малом проценте случаев приводит к необратимым изменениям мозга.
Или что-то вроде этого. Машины всегда так делают — говорят банальные вещи. Ну, мой мозг вроде бы оказался в порядке.
Спрашиваю:
— Где остальные?
— Большая часть команды ещё в капсулах.
— Ещё в заморозке? Но кто-то уже проснулся. Где они?
— Сожалею, но они предпочли уйти.
— Куда уйти? Мы разве уже приземлились? По протоколу минимум половина команды должна быть поднята ещё до прибытия.
— Нет, корабль ещё в глубоком космосе.
— Тогда куда к чертям собачьим кроме этого космоса они могли уйти?!
Машина тактично молчит, а в моей башке начинает с треском продираться к выходу мысль, всё объясняющая.
— Сколько? — еле выдавил я из себя, понимая, что та недавняя паника, это всего лишь «ласковая прелюдия».
— Пятьдесят семь лет и три месяца, — хладнокровно объявила приговор машина.
Дни, часы и минуты я уже не расслышал — завис. Не знаю, насколько. Когда очухался, поймал себя на том, что неосознанно дёргаю туда-сюда молнию своей робы. Дурацкая привычка! Да и расклад дурацкий! Анабиоз всё ещё экспериментальная технология и, конечно же, каждый из волонтёров осознано шел на риск — можно было не проснуться вовсе. У очень малого количества испытуемых во время отходников после стазиса отказывали органы, причём, чаще мозг. А иногда, в какой-то непредсказуемый момент спячки, система жизнеобеспечения отслеживала сбой, который требовал немедленного пробуждения, причём, назад в ящик со льдом человека больше не запихать, организм уже не выдержит. Собственно, риск небольшой, даже после первых испытаний был всего три процента. Но когда те три процента, это ты — меняется абсолютно всё. Осознавать себя медведем-шатуном посреди зимы, которая будет длиться ещё пятьдесят семь лет с хвостиком, не очень-то приятно. Ещё пятьдесят семь чёртовых лет корабль будет везти свой сонный экипаж до нового дома, а я, горе-колонизатор, уже его лишился просто потому, что не вовремя проснулся!
Примерно такова моя история. Считать овец бесполезно, стазис более невозможен. Я выпавший из набора синий кубик. Лишняя деталь. И теперь передо мной стоит тот же выбор, что и у моих несчастных предшественников. Причём, выбор до тошноты очевидный. Каждый из них оставил предсмертную записку, и я тоже сейчас сижу и пишу весь этот бред, ступая по их следам. Конечно же, на борту всё протоколируется, и ничего не стоит поднять запись моего пробуждения и всего остального, но в каждом человеке в определённые моменты возникает непреодолимое желание словоблудить письменно. И я уверен, что обязательно найдутся какие-то странные люди, которые захотят это прочитать.