Его голос дрогнул, когда он сказал:
- Я думал, они пришли именно для этого. Чтобы разорвать меня на кусочки и выбросить с остальными отходами. Но когда я закричал, они успокоили меня и сказали, что пришли спасти меня, завернули в одеяло и потащили наружу. Когда я бывал в сознании, я слышал журчание воды и запах моря. Мы спустились по ступеням. Они долго несли меня. Я чувствовал запах их лампы. Затем несколько ступеней наверх, и наружу, на склон холма. Я ощутил запах овец и мокрой травы. Тряска причиняла ужасную боль. Они несли меня по неровной земле мучительно долго и затем вышли к причалу, где отдали меня морякам на корабль.
Я сохранил в памяти то немногое, что он дал мне. Туннель под дамбой, выходящий на овечье пастбище. Не слишком полезно.
- Кто они? Они захотят нам помочь?
- Не знаю. Даже сейчас я не могу ясно вспомнить этого.
- Ты должен, - сказал я ему. Я почувствовал, как он содрогнулся, и испугался, что слишком надавил. Я заговорил более мягко: - Шут, ты – все, что у меня есть. А мне так много нужно узнать об этих «Четырех». Я должен знать их слабости, их увлечения, их друзей. Должен знать их привычки, пороки, их распорядок дня и их желания.
Я ждал. Он молчал. Я попробовал задать другой вопрос:
- Если бы мы могли убить только одного, кого бы ты выбрал? – он по-прежнему молчал. Спустя какое-то время я тихо спросил его: - Ты не спишь?
- Не сплю. Нет, - по его голосу казалось, будто он трезвее, чем был. – С Чейдом было так же? Вы двое советовались друг с другом и планировали каждую смерть?
Не говори об этом. Слишком личное, чтобы рассказывать, даже Шуту. Я никогда не обсуждал этого с Молли. Только один человек наблюдал, как я выполняю свою работу - Пчелка. Я прокашлялся:
- Давай закончим на сегодня, Шут. Завтра я попрошу у хранителей бумагу, и мы начнем чертить крепость. Все, что ты вспомнишь. А сейчас нам нужно поспать.
- Я не смогу.
Он казался отчаянно несчастным. Я вытащил наружу все, что он похоронил в себе. Я протянул ему бутылку. Он выпил из горла. Я забрал ее и сделал то же самое. Я тоже вряд ли буду спать. Я не хотел напиваться. Это должно было быть уловкой. Планом, как перехитрить моего друга. Я выпил еще и перевел дыхание.
- У тебя там есть союзники?
- Возможно. Прилкоп был жив в последний раз, когда я его видел. Но если он живет, то, вероятно, в заключении, - пауза. – Я постараюсь все это упорядочить в памяти и рассказать тебе. Но это тяжело, Фитц. Есть вещи, воспоминания о которых я не могу вынести. Они возвращаются ко мне только в кошмарах…
Он замолчал. Выуживать из него информацию казалось не меньшим мучением, чем доставать кусочки кости из раны.