С могилы, на которой Меррик возвела свой погребальный костер, стерли сажу. Никто никогда не узнает, какой огонь здесь полыхал. Опавшие листья регулярно сгребали, в маленькой готической часовенке со стрельчатыми арками, очень симпатичной, ежедневно подметали.
Дверей в часовне не было, окна были без стекол, а внутри стояла скамья, на которой можно было посидеть и поразмышлять.
Но часовня не была моим любимым местом.
Я любил сидеть под самым большим дубом, под тем, ветви которого ползли по земле вниз, к могилам, и тянулись к болоту.
Я шел туда, смотрел под ноги и ни о чем особенно не думал, разве что о том, что редко был так счастлив или так несчастен в своей жизни. Мне не нужна была кровь, но я хотел ее. Порой жажда крови была почти невыносимой. Особенно во время подобных прогулок. Мысленно я преследовал добычу, убивал. Я мечтал о порочной близости. Но в тот момент у меня просто не было сил на все это.
Границы фермы Блэквуд стали на время границами моей души.
Я направился к своему дубу. Я собирался сидеть там, смотреть на кладбище, на низкую ограду с заостренными чугунными колышками, на могилы, на возвышающуюся над ними часовню. И кто знает, может, с болота приползет туман?
А лиловое небо перед рассветом станет таким близким и, о, таким влекущим.
Вот чем я собирался заняться.
Я существовал в прошлом, в настоящем, в будущем. Я вдруг вспомнил, как совсем недалеко от этого места, под дубом, который рос у кладбищенской калитки, я встретил Квинна. Он только что убил Пэтси, и я поделился с ним своей Кровью.
За все время моих скитаний я не встретил никого, кто ненавидел бы меня так, как Пэтси ненавидела Квинна. Всю ненависть, на которую только была способна ее душа, Пэтси перенесла на сына. Кто способен оценить такое по достоинству? Ах да. Моя собственная мать, которая благодаря мне приняла крещение Кровью, попросту мной не интересовалась, и в той или иной степени так это было всегда. Это, конечно, ненавистью не назовешь. Но о чем это я?
Так вот. Я встретил Квинна и поделился с ним своей Кровью. Момент близости. Печальный и волнующий. Моя сила передавалась Квинну. В этот короткий промежуток времени он принадлежал мне. Я видел его запутавшуюся доверчивую душу, видел, как ее похитили с помощью Обряда Тьмы. Видел, как отважный, непреклонный Квинн старается отыскать смысл в том, что с ним произошло.
Наша необузданная творческая энергия.
Я любил его. Легко и нежно. Никакой жажды обладания, никаких приступов похоти и сопутствующего всему этому опустошения. А потом он обрел Мону, и, наблюдая за ними, я получал такое удовольствие, что жажда крови отходила на задний план.