На мой вопрос о том, почему князь помогал своему воину, Аргор окинул меня недоумённым взглядом, но ответил, что Радомир такой же человек, как и все. Он всего лишь сосуд для Велеса и оглашает его волю, но не стоит выше других.
Нежась в крепких объятьях мужа, я вспомнила оброненные Купавой слова о том, что я выбрала надежду, но не выбрала чью. Так может, вот она эта надежда? Надежда на то, что есть мир, в котором все равны, и каждый имеет право на помощь? Где нет "своих" и "чужих", и даже у "потусторонней" есть шанс получить признание и обрести семью.
Утром Аргор старался держаться так, чтобы я всё время была в поле его зрения и на расстоянии вытянутой руки, да я и сама жалась к нему ближе. Рысь флегматично отзывалась на мысли о ней, но активности не проявляла.
Почему вурдалакам было нужно, чтобы никто меня не нашёл? Столько вопросов, от которых пухла голова и хотелось укрыться в травянистом запахе, что я периодически и делала, утыкаясь носом в шею мужа.
— Вот только продуктов я не запас, — ухмыльнулся муж после того как я с огромным удовольствием наплескалась в бадье с водой.
Как же это здорово: наконец, вернуться в человеческий облик и вымыться, от души натёршись душистым мыльным порошком! Вчера на это совсем не было ни сил, ни желания. Всё чего хотелось — чтобы Аргор держал за руку и обещал, что никогда не отпустит.
— И какие варианты? — улыбнулась в ответ мужу, отжимая полотенцем остатки воды со своих в меру длинных непослушных волос.
— Навестить Любаву, — хитро подмигнул благоверный, хищно подкрадываясь ко мне и заключая в свои объятья. — Она тоже очень сильно о тебе беспокоилась.
Под тихое, но уверенное ворчание желудка пришлось согласиться, хотя покидать дом и появляться на людях, мне почему-то было стыдно. Казалось, что весь мир знает, что столько времени в лесу в облике рыси я питалась свежеубитыми мышами и ящерицами, а однажды расправилась с семьёй крольчат. Мой полный отчаяния взгляд был встречен спокойным и уверенным взором карих глаз.
Рассказывая ночью мужу о своей лесной жизни, я краснела и бледнела. Рысь натворила столько бед, но она ведь просто хотела выжить. Так смею ли я осуждать зверя за то, что жил так как определила его природа?
— Мира, — Аргор нежно провёл рукой по моей щеке, словно чувствуя то, о чём я думала. — Всё уже позади, ты не была собой, чтобы контролировать вторую суть.
— А если не смогу контролировать и здесь? — слабо отмахнулась от доводов мужа, в глубине души понимая, что пока он рядом, этого точно не случится. — Если нападу на человека?