– Мой Император, – появился в дверях высокий, худощавый мужчина. И поспешил преклонить колено, демонстрируя намечающуюся лысину.
И должна сказать, что дворецкий был ещё не бледен. Вот дядюшка являл собой образец прекрасного, эталонного бледно-синего цвета. А когда он увидел меня, кажется, у него задёргался глаз. Но, может, глаз у него в принципе дёргается.
– Садитесь, Артуро, – предложил Император, довольно любезно. Но совершенно игнорируя тот факт, что человек с дороги, ему бы умыться, переодеться, удобства посетить… Конечно же, Артуро даже не заикнулся обо всём этом. Сел напротив Ашш-Ольгара на выдвинутый тем – разумеется, с помощью магии – стул. И вроде бы любезность, почти услуга, но подоплёка у этого действия совсем другая – «я здесь хозяин, а ты – гость», неудивительно, что «гостю» не по себе.
– Итак, я решил лично рассмотреть Ваше прошение, – как ни в чём не бывало начал Император.
– Благодарю, мой Господин, – лепечет дядя, но Ашш-Ольгар морщится, и дядюшка моментально исправляется, – мой Император.
Даже при странном освещении я вижу, что на лбу Артуро выступила испарина. Мне становится не то чтобы сильно жалко его, но как-то неприятно, что я присутствую при чьём-то унижении. В отличие от Найки, которая явно наслаждается моментом, мне этот человек ничего не сделал.
– А где Ваша семья? – неожиданно светским тоном интересуется мой Господин, и Артуро саф Аблес невольно вздрагивает. Может быть, и ему послышалась в этом угроза – ибо семья его в столице, фактически в полной власти Императора или того же Вика. А Ашш-Ольгар добавляет. – Я бы с удовольствием их… увидел.
– Они приедут через неделю, мой Император, – напряжённо говорит дядя, и даже я понимаю – если он каким-то чудом покинет обеденный зал свободным человеком, то приложит все усилия, чтобы покинуть страну вместе с семьёй в максимально короткие сроки.
А Императорское Величество глумится.
– Знаете, – говорит это самое Величество, почему-то изучая задумчиво столовый нож, – я высоко ценю инициативу на местах… Да, очень ценю. И Ваши… действия, они меня, признаюсь честно, весьма впечатлили. Особенно Ваш творческий подход к некоторым вопросам.
Тон Ашш-Ольгара становится жёстким, и, хотя прямым текстом он ещё ничего не сказал, дядя падает на колени:
– Я всё расскажу! – успевает произнести он. И даже начать следующую фразу. – Меня заставили, это…
И всё. Это последние фразы Артуро саф Аблес, и моё знакомство с родственником оказалось весьма коротким – он хрипит, хватается почему-то не за горло, а за глаза, и падает замертво. А на коже его начинают проступать тонкие красные узоры, такие же, как были на тёте Эльзе и неизвестной девушке, пять лет притворявшейся мной.