Сэр Барнаби был недоволен, как и лорд адмирал с капитаном Эллисом. Но Нат и король жестами заставили всех отойти от бочки.
Я пыталась передать русалке, что все безопасно. Но я потеряла связь с ней.
Я в смятении обхватила край бочки пальцами. Она была передо мной, но я не мгла дотянуться до нее, я и не осмелилась бы, ведь она уже боялась.
Вода в бочке бурлила. Она коснулась кончиков моих пальцев, волна ощущений нахлынула на меня, такое сильное раскаяние, что я отдернула с потрясением руку.
Русалке было жаль?
Взмахнув хвостом, она вынырнула. Жидкость стекала по ее волосам и коже. Я вскоре поняла, что там не только морская вода, но и слезы.
Я коснулась воды снова, меня снова заполнило раскаяние, а еще боль и страх.
Она не хотела никому навредить. Теперь я была в этом уверена. И я знала кое-что еще. Она умирала.
Кляп не только впивался в ее кожу. Не только мешал ей петь. Он удушал ее. Вата облепила ее язык и двигалась по горлу все дальше с каждым глотком…
Ее паника была моей. Я хотела сорвать кляп и до этого. Но я знала, что были причины осторожничать. Если бы я попробовала, мне пришлось бы бороться с капитаном Эллисом, да и с остальными, скорее всего. Я могла победить, если нужно, но были другие способы спасти жизнь русалки. Кляп был мокрым. Я могла направить туда воду по своей воле?
Я слушала, но в этот раз не только русалку, но и воду вокруг нее, особенно, в вате и веревке. Русалка погрузилась снова, и я запела воде, просила ее выгнать вату из горла русалки. А потом я использовала вес воды, чтобы растянуть веревку и чуть ослабить кляп.
— Погодите! — бросился вперед капитан Эллис. — Что она поет?
Нат и Габриэль оттащили его.
— Она знает, что делает, — сказал Нат. — Дайте ей шанс, как она и просила.
Его уверенность удивила и согрела меня. Я отвлеклась и пропела дольше нужного, ослабила веревки сильнее, чем планировала. Я вдохнула, чтобы все исправить, и кляп отцепился.
— Остановите ее! — закричал капитан.
Нат бросился к бочке. А потом остановился. Как и все они.
Русалка пела.
Доктор не врал: песня была совершенной, я о такой и не мечтала. Я была очарована красотой. Пока русалка вырывалась из веревок, которые я ослабила по доброте и по ошибке, я могла думать лишь о ее музыке.
В отличие от остальных на корабле, я давно имела дело с волшебными мелодиями, и я знала, как противостоять им. Лучше всего было уйти вглубь себя, сосредоточиться на биении своего сердца, а не на внешних звуках. Когда я сделала это, песня русалки утратила часть илы. Я смогла двигаться, хоть это и требовало усилий.