— Подумаешь, начистил одно свиное рыло, от него не убыло.
Потом Вэй и вовсе впал в хандру, сменившуюся новым буйством. Устав от метаний мужа, Ада велела:
— Езжай к отцу и забери дочь.
— Вот еще, — передернул плечами упрямец. — Пока не перевоспитается, домой не пущу.
Тогда мадам Лоет собрала вещи и сказала:
— Пока ребенка не вернешь, меня не зови. Я в сумасшедшем доме жить не желаю.
— Ты меня бросаешь? — опешил Вэйлр.
— Скорей, спасаю свои нервы, — ответила Ада и уехала в Льено, проведать родителей и сына, по которому сильно скучала.
Впрочем, по Лансу Адалаис Лоет скучала не меньше. Без дочери и вовсе стало тихо и как-то слишком спокойно. Привыкшим жить, как на вулкане, супругам показалось, что дом превратился в склеп. Это нервировало не только Вэя, но подавляло и Аду, а участившиеся вспышки дурного настроения мужа приводили в негодование. Поэтому она и оставила его, зная, что характер Вэйлр выдерживает больше перед ней, не желая казаться слюнтяем. Теперь у него не было выхода.
Лоет прекрасно понял ход своей супруги, но решил сделать вид, что его вынудили к принятию решения, в душе радуясь, что Ада развязала ему руки.
— Я еду за дочерью, — объявил он Самелю.
С некоторых пор бывший кок сам обслуживал своего капитана и хозяина, остальные слуги боялись.
— Я с вами, капитан, — оживился повар.
— Еще чего, — фыркнул Вэй.
— Я тоже скучаю по маленькому ангелу, — заупрямился бывший кок.
Лоет нахмурился, но, окинув мрачным взглядом насупившегося великана, махнул рукой и велел:
— Пусть Кузнечик седлает двух лошадей.
— Да, капитан! — просиял Самель и поспешил исполнить приказ.
Но когда Лоет вышел на улицу, Кузнечик уже сидел на третьей оседланной лошади.
— Воля ваша, капитан, но я с вами. Пригожусь.
На споры у Лоета не было настроения, да и не видел он повода запрещать ехать с ним двум проверенным людям из своей старой команды. И вот, наконец, они стоят под воротами, но заставить себя войти в ворота у Вэя не получалось. Слишком больно было тогда, когда он выкрикнул клятву никогда в жизни не входить в двери родительского дома. Самель и Кузнечик терпеливо ждали. Для них ничего не изменилось, и за попытку настоять или поспорить, они по-прежнему могли нарваться на зуботычину от капитана.
— Что надо? — грубовато спросил привратник, приближаясь к воротам.
Это вывело Лоета из оцепенения. Он мазнул взглядом по лицу привратника и велел:
— Открывай.
— С чего это? — подбоченился мужчина. — Ездят тут всякие.
Интереса в единственном глазу Вэя стало заметно больше. Он повернул к привратнику лицо здоровой стороной и полюбопытствовал: