— Так вот ты как решил, значит, — сообразила Илта, — нами с Юрой откупится. То то ты когда за дровами ходил, ты ведь еще и бревна подходящие высматривал, чтобы дверь да окно подпереть. Интересно, кто же окно тут заколотил.
— Да вот я и заколотил, — во тьме усмехнулся якут, — говорил же я тебе, охотился я тут раньше. С человечком одним, непогодой нас сюда загнало. Только уж больно сны мне поганые снится начали, млится стало всякое, голос такой гнусный в ухо шептал. Я тогда встал, напарника оглушил и кинул в мельницу. Окно заколотил, на второе уж гвоздей не хватило, его я, как и сейчас бревном подпер. А как Ермил-водяной пришел он напарника моего под воду и уволок. Он мог бы и нас обоих там ухайдокать, да так не хочет — по нраву ему, когда жертвы приносят. Мол, не нечисть он болотная, а как бы и речной бог.
Так что Илта, уж ты не взыщи, но придется тебе обратно возвращаться — коль уж с первого раза не получилось, пойдешь одна ты Ермилу в жертву. Меньше, чем я хотел, зато девка — ему не часто дарят.
Тени в темноте зашевелились и наружу выступил Степанов. Глаза его казались еще уже чем обычно, лунный свет причудливо освещал его лицо, с глумливой улыбкой, делавшей его похожим на плохо сделанную маску. В руках он держал направленный на Илту СКТ.
— Ну уж не взыщи, что так именно твой поход кончился, — усмехнулся он, — шагай давай! До утра управится надо. И без глупостей, а то ногу прострелю, свяжу и и за волосы отволоку. Так хоть руки свободны будут, когда Ермил-абаасы придет.
— Скажи, зачем тебе это нужно? — спросила Илта, — ведь не поверю, что ты за идею жизнью рискуешь. Знаю я большевистских фанатиков, ты на них не похож.
— Зубы решила перед смертью позаговаривать? — подмигнул, оскалившись, якут, — не спасешься ведь все равно. А сказать-то могу, мне не трудно. Я хоть в НКВД давно, еще при Ягоде начинал, да только строить коммунизм никогда не собирался. Да и мало кто там, если честно в это верит — уж кому как не мне о том знать. Идут туда за наживой, да за властью над людьми, те, кто любит поизгаляться над народишком. Но мне оно и даром не надо, мне бы золотишка побольше. Я же все это время с партизанами работал, типа Кузнецова. А они известно за счет чего живут — грабят прииски, старателей, а порой вон и как с Бамбуйкой получается. Мне за эти годы тоже немало перепало — поднакопил золотишка, думаю в Канаду, а оттуда в Штаты свалить. Туда авось не проберутся строители светлого будущего, за два океана то. Семьи у меня в Якутии нет, никого нет — кто меня там найдет? Думал вот с Кузнецова содрать за тебя, напоследок, да тут даже лучше получилось. Знаю ведь я где золото, что он в Бамбуйке взял, все мое теперь будет. Заживу в Америке как король. Ну что, хочешь еще спросить, что перед смертью?