— Ну ладно, веди уже, — махнул рукой майор, вальяжно повалившись на кровати и закинув руку на плечо Вити, — да пошевеливайся, а то уж плоть требует, понимаешь. Не ровен час, не дождусь, нарушу революционную законность прямо с пареньком. Как в прошлый раз, помнишь Лещев? — он подмигнул Вите и, не стесняясь, положил руку ему на колено.
Парень нервно рассмеялся, бросая умоляющие взгляды на старших по званию.
— Оставили бы пацана, товарищ Смирнов, — сказал Рыков, — Лещев и так после прошлого раза два дня отходил, хорошо еще в казарме не узнали.
— Чего!? — проревел Смирнов, — ты с кем разговариваешь, салага! Сгною! — он налил себе спирта и залпом выпил. Несколько успокоившись он разявзно продолжил, — И вообще пацан не против, правда Витька!? — он подтолкнул плечом прячущего глаза сержанта.
— Сто пятьдесят червертую тоже еще не отменили, — не сдавался Рыков.
— Статью не про нас придумали, — усмехнулся Смирнов, еще крепче обхватывая за плечи парня, — а для тех, кто нюх совсем потерял. Все можно, если осторожно. Как иначе врагов народа выявлять, если не на живца ловить, как всяких заграничных дипломатов-депутатов за жабры брать? Хитрость такая военная, понимаешь? Так что ты меня статьей не пугай — у меня с двадцать второго по тридцатый год три «тетки» сменилось, — он заржал, — почти жены, все как один. А знаешь почему таких как я не трогают? Да потому что все, что делаем — для блага социалистического отечества. Думаешь, как Ежова раскололи, что он вражина? А вот на том и поймали, понимаешь, что «графинюшек» привечал. Они все под петлицами ходили и сдали его, когда хозяин велел. Так что ты поторопись Фрол, а то уж больно старое хорошо вспомнилось.
— Будет сделано, товарищ майор, — оскалился Фрол, — сейчас приведу. До ветру схожу только, а то уж спирт наружу просится.
— Давай, — кивнул Смирнов запрокинув руку на плечо съежившемуся парню, — да ты не тушуйся Витька, все путем будет. В прошлый раз тебе же понравилось. Совсем как в двадцатых, как я рассказывал. Сам товарищ Чичерин там гостевал, куда я вхож был…
— Товарищ лейтенант, — вполголоса обратился «Рома» к Рыкову, — мне бы тоже выйти надо.
— Иди, — буркнул тот, угрюмо смотря на майора, — ишь раздухарился, старый кокодес.
Выскальзывая за дверь Илта услышала, как позади опять подняли тост «за победу».
Илта выскочила вовремя — грузная фигура Фрола уже исчезала за одним из боковых коридоров. Куноити немного нервничала — все шло, в общем-то, по плану, но, что называется «на грани фола», в любой момент грозя обернуться самым скверным образом. Она из последних сил удерживала чужой облик, все громче слыша голос из преисподней, требущий «вернуть ему лицо». Один раз ему это вроде даже удалось, но только на мгновение. Это становилось слишком опасным, чтобы продолжаться дальше. Завернув за угол Илта содрогнулась всем телом, словно собака, выходящая из воды и прошептала мантру. Что-то неуловимо изменилось, замолк навязчивый голос, что-то с чуть слышным свистом соскользнуло на пол и просочилось сквозь камень. Куноити лишилась чужой личины. Теперь ей оставалось надеятся только на скорость и везение.