Наташа поняла, что невольно улыбается своим мыслям только заслышав голос Алисы.
— Я смотрю, ты повеселела, — хмыкнула она, — это хорошо. Посмотрим, так ли тебе будет весело денька через два. А пока — отдохни немного.
Рука с маузером взлетела вверх и рукоятка больно стукнула Наташу по макушке. Перед ее глазами словно полыхнула яркая вспышка и все погрузилось во тьму.
Благовещенска Наташа так и не увидела — поезд пришел к станции ночью. Все еще полуоглушенную Наташу вывела на перрон Алиса, сопровождаемая ее подручным, которого она звала Петром и молодым парнем по имени Николай, ехавшим в соседнем купе. Видимо, комиссарша нарочно выбирала маршрут, чтобы приехать ночью и меньше привлекать к себе внимания.
У перрона их ждала раздолбанная колымага — Наташа даже не успела распознать марку машины, так быстро ее затолкали внутрь. Водитель — дюжий детина в кожаной куртке — окинул ее любопытным взглядом, но ничего не сказал. С одной стороны от Наташи села Алиса, с другой Петр, Николай сел рядом с водителем и машина тронулась с места.
Наташа не знала, сколько времени они ехали по Благовещенску — ей казалось целую вечность. Но вот они выехали за город и свернули к небольшой роще, где водитель и остановил машину.
— Вылезай! — скомандовала Алиса и Наташа, опасливо поглядывая на пистолет в ее руке, вышла наружу. Вслед за ней последовали и остальные большевики.
— Ну, пошла! — Николай толкнул Наташу в спину и та, злобно зыркнув в ответ, пошла меж деревьев. Идти, впрочем, оказалось недолго — метров через десять лес кончился и перед ней открылась речная гладь. Наташа догадалась, что это Зея, впадавшая в Амур чуть ниже по течению. Над рекой поднимался молодой месяц, оглушительно орали лягушки и вообще все выглядело как-то провинциально пасторально. Лишь упиравшийся в бок Наташи ствол не давал забыть о жестокой действительности.
Вниз по реке появилось какое-то темное пятно, стремительно увеличивавшееся в размере. Вскоре послышалось и шипение выпускаемого пара — к берегу подходил допотопный пароход, покрытый облупившейся белой краской. Вдоль борта были черным выписано именование корабля — «Голец».
Пароход остановился у берега и из рубки выглянул высокий мужик с всколоченными темными волосами. Лицо, некогда возможно и приятное, было изуродовано оспинами. Он окинул взглядом всех присутствующих, особенно задержавшись на Наташе, в его глазах мелькнул явный интерес.
— Откуда девчонка, Алиса? — спросил он, одновременно спуская сходни на берег.
— С Хабаровска, товарищ Шурыгин, — усмехнулась Алиса, поднимаясь на борт, — к японцам хотела перебежать. Везем теперь в Алдан, а там в Якутск, для суда..