Телефон мобильный у нас есть? Есть. Хотя, зачем нам телефон, когда есть Интернет? Надо все продумать. Значит, так... Я - пассивный гомосексуалист. В детстве я тайком надевал мамины лодочки на высоких каблучках. Нет, это в другую степь. Совсем в другую. Лодочки, туфли, вообще - это фетиш. Символ женского полового органа. Нога - мужского. Значит, надевая мамины туфельки, я всего лишь мечтал об инцесте. Точно. И в двенадцать во снах негодовал, почему она не хочет сделать из меня мужчину...
...Надо Фрейда почитать. Подковаться. А то ведь выявит, паразит, убежденного гетеросексуала. И вставит мне под барабанную дробь".
Зазвенел звонок. Телефонный. Звонила Мария Ивановна.
...Маша.
- Ну, где ты там? Я в духовку пирог уже закладываю.
"Черт, что я буду делать, когда Юлия приедет? Вот привязалась, как банный лист!"
- Дела. Не звони больше. Приду через сорок минут. Пока.
С ними только так и надо.
18. Девять заповедей.
Мария Ивановна встретила его, лучезарно улыбаясь. Пироги были отменными. Золотистая рассыпчатая капуста, хрустящая корочка.
Смирнов съел почти все. Съел, поглядывая на хозяйку. Поглядывая на хозяйку, дальняя комната которой забрызгана кровью.
- Ты думаешь о том человеке, которого замучил Паша? - спросила Мария Ивановна, после того как гость отложил взятый, было, кусок пирога. Из приличия отложил.
- Да, - ответил Смирнов, забыв, что он киллер. - Все смешалось в доме Облонских...
- Облонские, это из "Преступления и наказания"? - перешла Мария Ивановна на светский разговор, догадываясь, что гость не спешит остаться наедине с ее прелестями.
- Да. Почти.
- Они мучили друг друга? Эти Облонские?
- Все друг друга мучают. Не все кричат об этом с балкона. Потому и кажется, что жить можно.
Мария Ивановна покивала. Соглашаясь с глубокомысленным выводом Смирнова, и догадываясь, что он за птица.
- Почему люди не могут принимать друг друга такими, какие они есть? органично вошла она в ткань темы.
- Это от воспитания. В детстве почти всех нас обманывают, а когда мы раскрываем все обманы и становимся взрослыми, уже поздно жить. Или трудно. Или не хочется.
- Чудно. А меня, вот, не обманывали, и потому я живу хорошо...
- Не обманывали? Это, значит, не воспитывали?
- Воспитывали, но не обманывали. Папа мой говорил, что тем людям, которые чтят девять заповедей трудно жить. И что надо уважать этих людей, но жить по-своему.
- Как это по-своему? - удивился Смирнов. - Презреть заповедь "Не убий" и убивать?
И, вспомнив, что он киллер, спохватился:
- Всем подряд убивать? Тогда я останусь без работы.