В Крымске он первым делом выяснил, кому принадлежат «Тойота» и дом за высоким забором. Владельцем и того и другого оказался некто Щуров Эдуард Викторович. В здешних местах он обосновался относительно недавно, получив дом в наследство от двоюродного дяди. Самому Щурову было под пятьдесят, однако бизнес он себе выбрал довольно современный. По данным налоговой инспекции, на Щурова зарегистрирован документ индивидуального предпринимателя, осуществляющего розничную торговлю в сети Интернет. Кроме него, в его конторе не было ни одного сотрудника. Он сам себе был и продавец, и товаровед, и бухгалтер, и директор. Семьи у Щурова тоже не было. Никогда.
Но не этим заинтересовал Щуров полковника Гурова, а его послужным списком до прибытия в Крымский район. Шесть лет назад Щуров работал охранником в мужской колонии поселка Двубратский. И это было самой многообещающей находкой. Вот уже третий человек, заинтересовавший Гурова в связи с расследуемым делом, так или иначе, был связан с колонией. Он пока понятия не имел, в чем заключается афера, проворачиваемая в тихой сельской местности, но в том, что все три лица, Уланов, Бобков и Щуров, увязли в этом по уши, уже не сомневался.
На отдельном листе Лев выписал даты назначения и увольнения Щурова и Уланова, а также даты поступления и освобождения Бобкова. Получалось, что все трое находились в колонии в одно и то же время. Уланов, правда, шел проходящим. Поступил на службу, когда Щуров и Бобков уже были в колонии, а уволился незадолго до освобождения Бобкова и увольнения Щурова. Двое последних же вышли из учреждения почти одновременно. Колония — это то, что связывало их раньше. А что связывает сейчас?
Гуров понимал, что, какова бы ни была афера, главным ее организатором должен быть Щуров. Не Уланов, нет. Для серьезных дел он мелковат. По крайней мере, на взгляд Гурова. Скорее всего он просто оказался в нужном месте в нужное время, только и всего. А вот Бобков и Щуров поселились в одном районе не случайно, и сегодняшняя встреча лишний раз подтверждала это, следовательно, нужно поспешить.
Стрелки часов показывали четверть третьего. Добраться до поселка большого труда не составит, только что он предъявит Щурову? Предъявить было нечего, значит, единственный выход — это неофициальный визит, а раз неофициальный, то информировать о своих планах Дмитренко вовсе не обязательно. Машина была в распоряжении Гурова, ключи в кармане. Сдвинув папки на край стола, он поднялся и вышел из кабинета.
Леха сидел на складном стуле перед грудой разрозненных деталей и старательно припаивал платы. Это была его обязанность. Припой должен быть точным. Его натренированные мышцы подходили для этого лучше некуда. У каждого в блоке была своя специфика. Четким, выверенным движением Леха пропаивал дорожки на плате, крепил к ним необходимые детали, снова паял. Готовую плату отправлял в узкий контейнер и тут же принимался за следующую. Свою часть работы он выполнял на автомате. За столько лет необходимость сосредотачивать все внимание на действии рук отпала. Руки сами знали, что делать. Подрегулировать мощность лазерного паяльника, подкрутив ручку на аппарате. Воспользоваться пинцетом для выравнивания дорожки. Отбросить в сторону бракованную деталь. Все это без участия мозга.