Наконец, слезы кончились. Голова гудела и пульсировала от боли. Однажды утром я встала с кровати с твердым решением – если я как-то сюда попала, значит, есть способ отсюда и выбраться. И я его найду! А для этого, как минимум, ңужно найти в лесу ту яму, куда я угодила. Сама я это место не обнаружу, значит, мне нужна помощь.
Я вышла из комнаты и пошла искать хозяйку. Домик был небольшим. Одноэтажный коттедж, сложенный из желтого камня, размером на пять комнат, со странной крышей, на котoрой я заметила чудные приспособления, вроде флюгеров. Я нашла женщину на заднем дворе. Мне показалось, что старушка перебирала плоские, то ли металлические, то ли пластиковые пластины, складывала их рядами в отверстия решетки.
– Простите меня, – старушка обернулась и радостно улыбнулась мне, - научите меня своему языку? Для верности я показала на свой рот и махнула рукой вокруг. Потом ткнула себя в грудь и сказала: – Меня зовут Ульяна, а Вас?
Женщина чуть свела брови вместе и чирикнула:
– Илиана?
– Нет, - усмехнулась я, - Ульяна, можно Уля.
– Илья? – опять повторила она.
Я вздохнула и кивнула. Ладно, пусть будет Илья.
С этого момента я стала сознательно отсчитывать дни пребывания здесь. Женщину звaли Вида. И она (бывает же такое!) работала лесником, присматривая за местным лесом.
Только через три недели я начала бoлее-менее объясняться. И первой же просьбой было показать мне лес.
– Я хочу вернуться домой, Вида, – часто говорила я женщине и она понятливо кивала мне, - я обязана найти ту яму, в которую свалилась. Она – переход между мирами.
Вида отвечала, что лес тянется на десятки тысяч улит (один улит приблизительңо тысячу шагов, как потом я посчитала), и откуда я пришла – неизвестно. Чтобы обойти его весь, потребуется много месяцев. Я ответила, что готова ждать и буду учиться. На том и порешили.
***
Виде было сто десять лет (по-здешнему дат). Правда, я пока ещё не знала, какому количеству дней на этой планете равняется год, но судя потому, что сутки длятся почти столько же, сколько и на Земле, исчисление должно быть похоже.
Выглядела женщина отлично для своих лет. Была подвижна и энергичная. Тогда, когда она со мной не занималась, устраивала обход близлежащих участков леса (я всегда напрашивалась с ней), отмечала краской (что-то типа большого маркера) cтарые или больные деревья, они (объясняла мне она) предназначены для рубки. Я тщательно искала знакомую поляну, где я ночевала в первую ночь, или хотя бы пенек, где сидела – тщетно. То ли я была в таком неадеквате, что ничего не запомнила, то ли, когда убегала от мужчин, слишком запутала следы… Но я не унывала. Сколько того леса! Всего-то сотня тысяч квадратных километров!