— Это Большой Зал, — видя мой интерес, любезно проговорил старик, — в самом низу, в первых залах у нас располагается тюрьма. Там сидят инакомыслящие и те, кто переступил закон в ближайших окрестностях, где нет замков, а значит и другой власти.
Зачем мне нужна была эта информация, когда я не собиралась ничего спрашивать, я не поняла. Но, тем не менее, найдя в себе силы, я кое-как выдавила:
— Это очень мило… Да, да, именно мило.
— У нас есть свои соборы, даже больница, — продолжил перечислять старик, — Акко очень красивое место, тебе нравится?
— Вы хотели сказать, особняк Акко? В Москве? — особо ни на что уже не надеясь, пробормотала я, прекрасно понимая, что где-где, а именно в Москве я никак сейчас не могу находиться. Только вот почему я принимаю это как само собой разумеющееся, словно так и должно быть, не понятно.
— Дитя, ты очаровательна, — как-то жутковато рассмеялся старик, отчего меня тут же бросило в паническую дрожь, — но Акко — это просто главная крепость братьев-рыцарей Ордена Солнца. У вас же есть рыцари, ты должна понимать, что мы из себя представляем?
О, конечно я представляла, что такое рыцарь для среднего русского человека. Но говорить про итоги «рыцарства» на наших землях и в каком году «благородный цвет» в полном обмундировании пошел под лед в результате талантливых действий великого полководца Александра Невского я не решилась, ограничившись лаконичным:
— Были.
— Были? — переспросил Вернер, оживая на глазах. Видимо тема проблема собратьев его сильно заинтересовала и кажется, именно сейчас я вляпалась по-настоящему.
— Были, были.
Думаете, он отстал? Да как бы не так, он прицепился ко мне, как клещ!
— И что с ними стало?
Мысленно перекрестившись, я выдохнула:
— Умерли.
— Как умерли? — а это уже старик подключился, не понимая, как рыцарство, такой прекрасный класс общества, мог взять и вымереть.
Я пожала плечами:
— Совсем.
— Но отчего?!
Причин для смерти всегда хватает, но не перечислять же все? Я потупилась:
— К сожалению, не все ценили наше миролюбие и русский характер.
— Смерть от нелюбви? — с понимающей улыбкой переспросил Великий Магистр, прекрасно понимая, что я кручусь как уж на сковородке и тактично сменил тему, — да, ненависть всегда губила самых лучших… Ну как, нравиться у нас?
Очень интересный вопрос… С учетом того, с чего вдруг мне вообще должно нравиться что-то чужое и не понятное?
Переминаясь с ноги на ногу из-за того, что отполированный пол был очень холодным и по залу свободно гулял сквозняк, я, осторожно подбирая слова, чтобы никого не обидеть или не спровоцировать, ответила: