- Я прошу вас, Маккенна, - взмолилась я, - вы - моя единственная надежда. Я умоляю вас, скажите, что вы знаете. Неужели вы не чувствовали себя так же, когда вам сказали, что ваши родители способны за деньги навсегда отказаться от вас? Почему больше никто не борется за своих близких? За что тогда вообще бороться?
- А я и борюсь, - тихо пробормотала она. - За своих детей, понимаешь? Если король посчитает, что ты слишком упорствуешь в своих вопросах, то разговор с тобой будет коротким, и ты окажешься здесь же. В лучшем случае. А если и это тебя ничему не научит, то от тебя избавятся, как избавляются от всех не пришедшихся к делу Искупителей.
- Почему никто не бунтует? Почему Искупители позволяют убивать себя?
- По той же причине, по которой мы вообще до сих пор существуем. Все боятся. Ладно, убьют тебя, но у многих же есть семья, дети... - она всхлипывает, - хотя вас и того лишили. Он вас нарочно ломает так. Показывает, что для всех, кроме него, вы ничего не стоите. Очень умно, не так ли?
Я хватаю ее за руку, чтобы она поверила мне. Мне очень, очень нужно, чтобы она поверила мне.
- Что происходит с подписанием контракта? Их заставляют? Пытают?
Маккенна отчаянно трясет головой.
- Я не знаю. Правда, не знаю. Судя по слухам, кого-то действительно продают, а чьи-то родители просто исчезают...да никто и не ищет. Из дворца нельзя выйти, а Искупители тут на хорошем счету. В итоге, получается, что всех вроде как купили за деньги. Большинство из нас забирали в раннем возрасте - многим еще и девяти не исполнилось. Таким не сложно внушить, что их родители не любят и вообще ужасные люди. Я же с детства знала, кто я такая. Мои родители дружили с одним из давних членов Элитного отряда, и он рассказал им, что за мной придут. Прятали они меня долгое время, но на мое восемнадцатилетие меня все же забрали. Родители остались в том доме вместе со стражей, а позже мне предъявили бумаги...такие же, как и у всех. Цена, условия и подпись, - слезы катились у нее по щекам, - но я-то все знала. Знала, что мама бы так никогда со мной не поступила. Я несколько раз пыталась сбежать и каждый раз меня ловили. Однажды попыталась учинить бунт, потому что мне казалось, что у меня и так уже все отняли - больше жертвовать мне нечем. Король посчитал, что от меня слишком много шума и сослал меня на кухню, а здесь люди совсем другие - боятся Просветителей. Искупители тоже их боятся, ведь на их стороне армия и, как ни крути, большинство людей. Я так и не смогла ничего доказать - думаю, никто и не хотел знать правду. Детям, которых с детства обучали фразе "твои родители тебя продали", трудно что-то объяснить. В итоге мои слова стали никому не нужны. Я осталась во дворце, влюбилась, вышла замуж и родила детей... больше мне идти уже некуда, - она всхлипнула и утерла рукавом слезы. - Мне главное, чтобы детей не трогали. Я уговорилась с королем, что буду держать рот на замке, если он оставит моих детей работать со мной, на кухне, а не отдаст их в Искупители. Один бог знает, для чего он вас тренирует на самом деле, а так мне спокойнее.