- Рей Стоун, да будь же спасен!
Она поднимает руку в лакированной перчатке и направляет ладонь в сторону Рея. Мое сердце сжимается от страха, и я изо всех сил цепляюсь за папу. Глаза Рея в последний раз вспыхивают от нескончаемого ужаса, и он издает дикий крик, но уже в следующую секунду его тело обмякает, на лице появляется смиренное выражение, и он падает на колени.
- Приказывай, королева.
Площадь взрывается аплодисментами, свистом и счастливыми криками. Многие скандируют имя Элизабет, некоторые - Рея, чтобы воспеть начало его новой жизни.
- Здравствуй, Рей, - удовлетворенно произносит Элизабет. - Поздравляю тебя с просвещением. Отныне ты пополнишь ряды Хранителей и станешь верно служить своему региону, оберегая его от любых невзгод. Ты обязан будешь посылать часть своего жалования семьям тех, кто пострадал от твоей руки. Ты будешь вести честную, справедливую жизнь и никогда больше не причинишь вреда невинным, но и не оставишь без защиты слабых. Стань добросовестным членом общества. Поприветствуем Рея Стоуна!
Я механически хлопаю ладошками вместе со всеми. Мне кажется, что только что произошло чудо - королева сделала из плохого человека хорошего. Толпа давит на меня своим ревом, оглушительно радуясь исправлению Рея.
То, что Элизабет сделала на самом деле, дойдет до меня много позже.
В тот день она уничтожила его душу.
Селеста
Любовью можно задушить, вы согласны?
Робертсон Дэвис. Лира Орфея
Мое возвращение во дворец не могло пройти незамеченным. Я обогнула стражей, прошла по длинным дворцовым коридорам вглубь замка, поднялась на второй этаж и оказалась у своей комнаты. Моя просторная спальня - любимое место во всем дворце. Здесь нет позолоченных ковров, картин с моим изображением в человеческий рост и огромных хрустальных люстр. Вся эта роскошь никак не коснулась моей комнаты в темно-голубых тонах - я настояла на самой обычной кровати, комоде, диване, гардеробной и большой ванной. Всего это мне всегда хватало, чтобы чувствовать себя счастливой.
- Судя по всему, мне стоит уволить своих фрейлин за то, что пускают всех подряд, когда меня нет.
Эсмеральда сидит на краешке кровати, облаченная в пышное платье цвета слоновой кости со множеством рюш и оборок. Ее светлые волосы собраны в высокую прическу, а руки украшены перстнями с мелкими изумрудами. Она оборачивается и с улыбкой обводит меня глазами - ее нежные черты лица кажутся почти детскими. Наверное, поэтому люди убеждены, что мы не можем быть кровными сестрами. В моем взгляде куда больше суровости и жесткости, чем во всем ее существе.