Эх вы, человеки, что же вы наделали со своими генетическими экспериментами? Человеки вы, человеки…
Испуганно и немного нервно вскидываю подбородок и распахиваю крылья. Поклон на строго отмеренный градус, так, как полагается кланяться Главе клана. Жестом он предлагает мне приблизиться. Медленно скольжу между двумя шеренгами обманчиво-расслабленных фигур, взлетаю по широким ступенькам, у самого подножия трона останавливаюсь.
Затем сажусь, скрестив ноги, снизу вверх глядя на несколько озадаченного таким маневром дарая. Если сидеть на полу не принято, а стулья для гостей не предусмотрены, то что же, просители должны все время стоять на ногах? Не-е, только не я.
Запрокидываю голову, посылая ему свою самую невинную улыбку. Эмоциональный фон, как у слегка напроказившего ребенка. Губы дарая непроизвольно трогает ответная усмешка, изящная рука взъерошивает мне волосы – самый фамильярный жест, который мне доводилось видеть у арров. На миг замираю, затем зажмуриваюсь, с довольным урчанием принимая ласку. Ауте, как же давно ко мне не прикасались вот так, дружелюбно и по-отечески.
– Леди Антея, вы совершенно очаровательны. Неужели все эль-ин настолько непоследовательны?
Непоследовательны? Хм-м, ну, по сравнению с аррами… Представляю, в какой шок вгоняет раскованность Ольгрейна упрятанных в броню самоконтроля дарай-леди. Ох-ой!
– Я не несу ответственности за всех эль-ин, так же как и народ Эль не несет ответственности за меня. Пожалуйста, не нужно обобщений.
Эта мысль заставляет его ошеломленно мигнуть.
– Интересная точка зрения. Не несете ответственности? А вам не кажется, что в таком отношении есть что-то неправильное?
– Ничуть. Я несу ответственность за себя саму. Заверяю вас, этого более чем достаточно. На остальных меня просто не хватит.
Он тихо смеется, звонкие хрусталики усталого веселья рассыпаются по полу с какой-то безнадежной ломкостью.
– О да. Более чем достаточно. Хотел бы я сказать о себе то же самое.
Еще раз проводит рукой по моим волосам. Перехватываю ладонь и грустно смотрю ему в глаза. Хочется плакать, но слез нет.
– Простите.
Мне нравится Ольгрейн. По меркам своего народа, он сумасшедший, психопат, убийца куда более жестокий, чем Лаара. Беда в том, что я сужу по другим меркам. Лиран-ра клана Вуэйн кажется куда более понятным и близким, чем мои собственные мать и отец. И куда менее пугающим, если на то пошло. Мы могли бы договориться. Было бы нетрудно научиться управлять этим странным человеком, для эль-ин это было бы даже удобно. Но для Дома Вуэйн и для Эйхаррона в целом Ольгрейн представляет смертельную опасность. Он является примером того, во что превращается дарай-лорд, если не умеет или не хочет владеть своими способностями. Печально осознавать, что до такого состояния его довела именно любовь к Лааре, этой стерве, питающейся чужой болью. Невероятно, но даже сейчас он ее любит. И никогда не простит мне ее унижения. Никогда.