Поймав взгляд Кэтти, мадам Люси засмеялась и, посмотрев на свои ногти, объяснила просто, по-дружески:
— Я за садом сама ухаживаю. Муж стрижет газон, делает компост на несколько ящиков, а я пересаживаю цветы, сажаю каждую зиму новые луковицы тюльпанов и обрезаю живые изгороди. В общем, вожусь постоянно в земле, как простая селянка и очень горжусь этим. А маникюр занимает столько драгоценного времени! Потом, я никогда не понимала, зачем это нужно? Ведь по состоянию ногтей можно прочесть, как по медицинской карте не только о состоянии организма, но и предотвратить начинающие болезни, понять свой порядок действий на будущее. — На этом месте все раскрыли рты на несколько секунд. Казалось, даже воздух застыл рядом.
Вечер последнего августовского дня подкрался незаметно. Так приятно было находиться в подобной компании, что девушки почувствовали легкое разочарование, когда мадам Бенуа, посмотрев на часы, сказала, что они засиделись. Прощались уже поцелуями «по-французски», строго начиная с левой щеки, не дотрагиваясь губами до кожи, при этом, дав ясно понять звуком губ, что все же поцелуй состоялся. Это было похоже на своеобразный театральный ритуал.
Уже на выходе возле ресторана, мадам Люси окликнула Мадлен, словно что-то вспомнив:
— Да, дорогая! Чуть не забыла: просмотри внимательно свою родословную. Мне там непонятен один момент, произошедший в середине девятнадцатого века. Почему-то дворянское достоинство твоего прапрадеда перешло его брату, а незаконному наследнику.
Алекс рассматривал генеалогическое Древо Мадлен, склонившись над столиком в знаменитом литературном кафе Les Deux Magots. Мадлен, наслаждаясь через соломинку коктейлем, отвечала на вопросы Кэтти, относящиеся к истории этого заведения. Благодаря осведомленной подруге парижанке, Кэтти узнала, что свое название «Два мага», кафе получило из-за двух раскрашенных деревянных статуй, украшающие его интерьер наверху белой колоны.
Мадлен утверждала, что два мага имеют власть. Именно поэтому из бывшего магазинчика тканей и сувениров на бульваре Сен-Жермен, выкупленного в 1884 году и превращенного в кафе-рюмочную, получилось выгодное, а со временем известное заведение. Язвительные парижане, хотя и прозвали его «Два болванчика», верили все же в то, что старинные статуи китайских магов приносят успех. В это верила и парижская богема двадцатых годов, приходившая сюда регулярно работать, а так же «случайно» встретить издателя или заказчика для картины.
— Кафе было главным конкурентом нашего любимого «Кафе де флер», так как находится напротив. Здесь вели споры сюрреалисты, принимая знаменитый манифест — Андре Бретона и Луи Арагона. Поль Элюар познакомил Пабло Пикассо с Дикой кошкой Дорой Маар, в которую сам был безнадежно влюблен. Здесь пили херес Хемингуэй и Джеймс Джойс, а Оскар Уайльд любил в этом кафе завтракать и любоваться видом на церковь Сен-Жермен-де-Пре.