Охотница и чудовище (Сапфир) - страница 5

Я поднялся следом. Высокая грудь ее призывно выпирала навстречу, узкую талию перетягивал тонкий пояс. Брюки облегали длинные ноги, подчеркивая округлости ягодиц.

Да что со мной? Я будто врос в землю. Половой орган потяжелел, прогрелся. С чего бы? Я не голоден. Откуда этот нестерпимый жар, сильнее всего, что испытывал во время секса?

Незнакомка едва дышала. А я пыхтел за двоих. Да что со мной? Еще несколько капель поползли по вискам. Я вытер их рукавом.

- Простите, - недовольно отчеканила незнакомка. - Могу я пройти? - звонкий голос - юный, высокий - ласкал слух, не смотря на раздраженные нотки.

Я огляделся. Пустынная улица пестрела «нехорошими заведениями» - ресторанами, барами, клубами для распутной и неприлично богатой публики. Я не мог отпустить ее одну. Почему? Да что со мной такое-то? Я сыт. На три-четыре месяца свободен от слабости и боли голода.

Я не должен был заметить ее. Но я не мог на нее наглядеться.

Незнакомка отступила, опасения на ее лице неприятно царапнули где-то внутри, болью отдались в области сердца. Я должен вызывать у женщин восхищение, желание, но уж точно не страх.

- Тут небезопасно, - а что с моим голосом? Почему он вздрагивает, сипит? - Позвольте, провожу? Вам не стоит ходить тут одной. Я доведу вас до дома, - с непонятной настырностью зачастил я.

Какого черта?

Я всегда действовал мягко, лишь подталкивал женщин, не давил и не настырничал.

Почему же сейчас не получалось? Я сам поразился собственному отчаянному напору.

- Здесь было бы безопасней, если бы вы не прыгали навстречу, не глядя, - проворчала незнакомка, отряхивая свитер и брюки от несуществующей пыли. - Я не беззащитная, я индиго и спокойно дойду сама, - развернулась и стремительно удалилась в темноту соседней улицы.

Нет, чтобы держаться белесого тумана фонарного света! Она юркнула в самый мрак возле домов. Я вздохнул и медленно, осторожно двинулся следом. Я могу шагать за ней так, что даже не заметит.

Стопы в ботинках на гибкой подошве перекатывались по асфальту легко и бесшумно.

Я не узнавал себя. Вместо того, чтобы вернуться в родной город меж измерениями, вечно цветущий и прекрасный, я брел по улице, не ведая куда. Следил за каждым шагом незнакомки, от которой, вроде бы, ничего не должен хотеть.

Сердце заходилось в груди. Выдыхать потяжелевший воздух становилось все труднее.

Стоило вспомнить о ее груди, проследить за ягодицами - крепкими, круглыми как яблочки, и тело словно готовилось к питанию сексом. Но ни съежившийся орган-губка на небе, ни боль в горле, не напоминали мне о том, кем родился.