Но Соня нарушила запрет. Она сорвала те этикетки, которые нельзя было срывать. И под давлением прокачки из открытых недр принтера высокими струями брызнули чернила. На ее свитерок, на его дорогой костюм, в лицо, в глаза. Красные, желтые, синие, черные — ослепляющие упругие струи!..
— Простите!!!
Взвизгнув, Соня юркнула под стол: где-то там должны быть провода. Размазывая по лицу чернила, ослепленная цветными потоками и оглушенная внезапными чувствами, она нащупала розетку сетевого фильтра — и, приложив все силы, выдернула крепко вогнанный штекер. С трудом вырвавшийся из розетки штекер отбросил Соню назад и вверх — она стукнулась о столешницу спиной и затылком. Со стола посыпались ручки, опрокинулся монитор. Стоявшая на краю чашка кофе от удара подпрыгнула над блюдечком — и с переворотом полетела на пол, окатив отлично сохранившим температуру напитком брюки шефа. Обжигающе горячий кофе смешался с радужными подтеками чернил. Не ожидавший нападения шеф от огорчения тихо охнул и стиснул зубы. А чашка, тонко звякнув, встретилась с полом и разлетелась на острые осколки.
— Простите-простите! Это я виновата… — запричитала высунувшаяся на четвереньках из-под стола Соня. Суетливо вытащив из кармана платочек, принялась бессмысленно растирать по брюкам шефа пятна.
— Нет-нет, не стоит, — он опустился на колени, перехватил ее руку.
Но оставив в его ладони скомканный радужный платок, Соня взялась собирать с ковра фарфоровые осколки:
— Простите, я не хотела…
— Оставьте! Вы поранитесь!
Он взял ее ладони в свои, заставив выронить крошечные лезвия черепков. И оказался прав: холм Венеры пересек сочащийся алым порез. Ольгерд уставился на набухающие капли крови заворожено.
— Ах, вы тоже порезались! — с горькой досадой показала Соня.
Забирая из ее рук осколки, он сам не заметил, как разрезал ребро ладони. И причем глубоко, так что крупные капли быстро прочертили дорожку по запястью к браслету часов — и срываясь вниз, оставили круглые пятнышки на светлом ворсе ковра.
— Что вы делаете? — с недоумением спросила Соня.
Будто загипнотизированный видом крови, Ольгерд осторожно вложил руку в ее распахнутую ладонь, так что ранки соприкоснулись. После чего поднес ее руку к своим губам, явно намереваясь…
— Что здесь происходит?! — дверь кабинета резко распахнулась.
Соня с удивлением увидела крайне рассерженную Люсиль. За нею толпой собрались все остальные сотрудницы.
С затаенным вздохом сожаления Ольгерд отпустил руку девушки. Поднявшись, покинул кабинет. В сознании Сони, кажется, навечно запечатлелись взметнувшиеся тонкими лентами слипшиеся от разноцветных чернил длинные волосы…