За этим занятием я не заметил, как проснулся Стас Копра.
— Может, ты, Макс, кое-что мне объяснишь. Видел я, как люди на кулаках отжимаются. Сам пробовал и так, и на ладонях, особой разницы не увидел. Нагрузка одинаковая. В чем тут суть?
— Когда на кулаках отжимаешься, костяшки на них набиваются. Они при ударе часто повреждаются, потому как не набиты. А после этого упражнения становятся мозолистыми. Можешь потом в стену голым кулаком молотить, руку не повредишь. — Я вспомнил минувшую ночь, подполковника Следственного комитета и от души рассмеялся.
— Чего ржешь? — спросил расписной, спрыгивая на пол.
Мне пришлось рассказать историю про подполковника и стену, с которой упали часы с кукушкой. Два моих слушателя смеялись, а Боб никак не просыпался.
— Эй! — позвал его расписной.
Боб не реагировал. Он как накрылся ночью подушкой, так под ней и спал. Расписной шагнул к нему, поднял подушку и отшатнулся. Голова Боба была свернута на сторону. Круглые безжизненные глаза тупо смотрели в стену.
— Контролера позовите! Околел Боб, — распорядился расписной.
Копра вскочил и застучал в дверь.
Вертухай, тот самый, который падал ночью, пришел сразу, словно рядом находился и ждал, когда его позовут.
Он открыл окошко, приткнулся к нему и спросил почти ласково:
— Какого хрена тебе надо? Дубинку давно не пробовал?
— Помер тут у нас один, — сообщил расписной с демонстративным равнодушием. — Совсем откинулся. Навсегда.
— Ага, — ответил вертухай так, словно ждал этого сообщения. — Сейчас фельдшера кликну. — Он даже окошко закрывать не стал и затопал куда-то в сторону.
Фельдшер, похоже, тоже по какому-то недоразумению находился рядом и пришел сразу вместе с еще одним вчерашним вертухаем. Дверь открылась. Здоровенный бугай сразу шагнул к моей шконке и, кажется, сильно удивился, увидев меня вовсе не там. Потом взгляд его упал на шконку Боба.
Но фельдшер, маленький, толстый, с седыми усами, опередил вертухая. Жирные короткие пальцы с рыжими волосами ощупали шею умершего арестанта.
— Голову ему свернули, — сделал правильный вывод фельдшер. — Ухватили одной рукой за затылок, другой за подбородок, рванули, и все. Кто здесь специалист по этой части? Вот он-то, я полагаю, и свернул.
Вертухаи посмотрели на меня с явным испугом, и какая-то метла мигом вымела их за дверь. Второпях они чуть не оставили нам в соседи фельдшера. Не знаю только, по какой статье вертухаи думали его сюда определить. Но он понимал, должно быть, что в камере все шконки заняты, и даже при своем округлом животе сумел просочиться в дверь, еще не прикрытую полностью. Свои шеи все эти ребята берегли очень даже старательно.