— Полковника Самокатову? — Я с удивлением посмотрел на Альбину Борисовну.
— Да, я только младшая сестра адвоката Альбины Борисовны Самокатовой. Меня зовут Алевтина. Представляю здесь агентурное управление ГРУ. Именно я увезу вас в Москву и, надеюсь, вскоре стану вашим непосредственным начальником.
Вот так и разрешилась эта хитрая загадка, над которой я недавно ломал голову.
Я с недоумением посмотрел на майора Оглоблина, а тот только руками развел. Словно хотел сказать: «Извини, капитан. Такие вот у нас обстоятельства». Но он промолчал.
— И когда это произойдет? — поинтересовался я тоном, полным равнодушия.
— Думаю, через час, — ответила Самокатова. — Как только Валентин Валентинович доставит сюда ваш смартфон. Тогда я дам команду, и с аэродрома ФСБ вылетит сюда маленький вертолет. Предвижу ваш вопрос: «Почему ФСБ? Неужели нельзя воспользоваться вертолетом отряда?» Отвечу сразу, что вину за ваше освобождение некоторые персоны, имеющие немалый вес в республике, пытаются возложить на спецназ ГРУ, хотя доказательств никаких не имеется. Все полеты ваших отрядных вертолетов будут фиксироваться и тщательно проверяться. А вот в ФСБ с этим никто не сунется. Уровень не тот. Так будет куда безопаснее для вас и тех людей, которые участвовали в вашем освобождении.
Я при этом думал о другом. Мне было известно, что диверсионное управление ГРУ, куда входили и подразделения спецназа, являлось весьма небольшим по сравнению с агентурным. Разница заключалась даже в том, что командующий спецназом ГРУ Юрий Петрович Мочилов занимал полковничью должность и носил это самое звание. Агентурным управлением руководил аж генерал-лейтенант.
Да, разница масштабов, задач и интересов налицо. Но при этом я прекрасно понимал, чем мог капитан спецназа заинтересовать агентурное управление. Точных сведений на сей счет мне никто не давал, как и никому в спецназе. Ими обладали разве что командующий и еще, может быть, несколько офицеров высшего звена. Но дыма без огня не бывает.
А дым в данном вопросе создавали упорные, многолетние слухи. Дескать, в агентурном управлении еще несколько десятилетий назад был создан целый отряд из офицеров спецназа, крепко провинившихся перед законом. Они были осуждены и какими-то судьбами оказались на свободе. Или же вообще не попали за решетку благодаря выверенному вмешательству командования. Все эти офицеры являлись ликвидаторами. Задания, которые они выполняли, с точки зрения закона в лучшем случае являлись весьма спорными, куда чаще и вообще противоправными.
Вот, видимо, для этих самых целей и решено было где-то наверху вытащить из-под наказания капитана Онучина. Меня при этом никто не спрашивал. Я не имел возможности сделать выбор между зоной, службой в новом амплуа и смертью.