Протокол допроса был только один, но довольно большой. По моим прикидкам, этот процесс длился больше полутора часов. Все в подробностях изучать мне было неинтересно, многие детали оказались излишними для меня.
Но я быстро понял самое главное. Бесполезно идти по следу, оставленному специалистами ФСБ. Раньше я надеялся, что точно узнаю, где прятал свой рюкзак Рамазанов, пойду туда и без особых проблем найду его.
Но в документе говорилось о том, что окрестности автозаправки были тщательно обследованы кинологом со служебной собакой, специально натасканной на поиск наркотиков. Как работают такие животные, я знал хорошо, даже сам видел несколько раз, поэтому не сомневался в том, что мне там уже совершенно нечего ловить.
Надо думать, как найти другие следы. Только вот где их искать и какое время понадобится на это? Я прекрасно помнил, что полковник Самокатова выделила мне всего неделю.
Я задумался, глядя в стену мимо экрана телевизора. Я со школьных лет умел полностью отключаться, не обращать внимания на все то, что меня окружало, и заниматься своим делом. Так вышло и сейчас. Но со стороны это не было заметно.
— Извините, если вам телевизор мешает, мы можем выключить, — сказал солдат-связист.
— Спасибо, — отозвался я. — Мне не мешает. Хотя было бы лучше, если бы вы включили какую-нибудь музыкальную программу. Только не рок.
Солдат кивнул и нашел классическую музыку. Второй парень, который носил автомобильную нарукавную эмблему, молча, даже демонстративно встал и ушел. Такая музыка ему была скучна, даже чем-то унижала его.
Я продолжил работу.
Отдельный кабинет в разведцентре мне никто не предложил, да я на это и не рассчитывал, знал, что тут тесно. Офицеры разных отделов и профилей деятельности порой сидят в одном кабинете. Все ждут переселения в новое здание, которое пока еще не существовало даже в проекте. Насколько мне было известно, причина такой вот беды состояла в отсутствии финансирования.
Но мне и в красном уголке никто не мешал. Солдат-связист сидел в нескольких метрах от меня, в мои бумаги не заглядывал, с разговорами ко мне не лез, даже не спросил, кто я такой, откуда тут появился и какое звание ношу. Молодой парень, воспитанный военной разведкой, понимал, что соваться в чужие дела категорически запрещено.
Я внимательнейшим образом изучал все, что касалось рюкзака и его хозяина, теперь уже бывшего, покойного. Того самого, которого я имел удовольствие пристрелить на дороге, рядом с автозаправочной станцией. В основном меня интересовала личность Рамазанова. Что за человек был, какие имел интересы, с кем встречался, дружил, враждовал.